Из Невьянска, из горного своего гнезда, Никита Демидов оглядывал вершины далеких гор, сделать которые своими предстояло его потомкам.
Конфликт с Татищевым
Напомним об обучении демидовского мастера на Уктусском заводе. Чем не пример лояльного и взаимополезного сотрудничества Демидова и власти. Геннин в письме, сообщавшем царю об этом факте, написал о Демидове немало нелицеприятного. Однако, приняв мастера для обучения, он же продемонстрировал вполне доброжелательное отношение к заводчику, поскольку видел в достижении Демидовым успеха прямую государственную пользу. Но сколько было случаев, когда две пользы не совпадали!
Довольна ли была своим комиссаром власть, прежде всего — власть коронная? Свидетельством удовлетворенности могут служить поощрения — им, несомненно, могло бы явиться, скажем, пожалование дворянства. Но, мы уже говорили, соответствующий диплом подписан царем не был. Почему?
По мнению Б.Б. Кафенгауза, это произошло «случайно, за отъездом Демидова»[239]. Нам неизвестно, на какие сведения, утверждая это, опирался историк, но даже если об этом так прямо в известном ему документе и было сказано, рискнем усомниться в достоверности утверждения. Присутствия Демидова для подписания документа не требовалось, а если бы он и понадобился — доставить к царю вчерашнего кузнеца, который ни от кого не прятался, сложности не представляло, где бы он ни находился.
Тот факт, что решающий шаг в этом деле сделан так и не был, И.М. Шакинко связал с временным охлаждением царя к Демидову Он полагал, что его вызвало письмо Геннина, пришедшего к неблагоприятному для заводчика заключению по поводу его конфликта с Татищевым, и решение по тому же вопросу Вышнего суда. «Петр, — писал Шакинко, — кажется, изменил свое отношение к Демидову. Указ о его дворянстве так и не был подписан… Судя по всему, Петр в нем разочаровался так же, как в Меншикове и во многих других своих соратниках»[240]. К сожалению, усмотренная историком связь кажется уже не столь убедительной при сопоставлении дат: 23 сентября 1720 года (диплом[241]) и 15 февраля 1723-го (доно-шение Геннина)[242]. Если роковую роль в отношении Петра к Демидову сыграли разоблачения Геннина, то что целых два с половиной года до его письма мешало царю сделать Никиту дворянином?
Уж скорее это были разоблачения Татищева или вызвавшие подозрения жалобы Демидова. Хотя и такое предположение не без изъяна: напряжение отношений между Демидовым и Татищевым наметилось действительно в 1720 году, но сор из избы был вынесен не прежде 1721-го. И все же возникший между ними конфликт на мнение царя о Демидове, несомненно, повлиял.
Обратимся к истории этого столкновения. Написано о ней немало. И хотя новые документы по теме вводятся в оборот до сих пор[243], можно считать, что на сегодняшний день ход событий в основном установлен. Даны и оценки действий, впрочем, весьма несхожие.
Познакомимся с фактами. В январе 1720 года Берг-коллегия решила направить на Урал бригаду специалистов, в которую вошли В.Н. Татищев, бергмейстер И.Ф. Блиер, берг-шрейбер (бергфохт) И.Ф. Патрушев и еще несколько человек. Им поручались ведение казенных заводов и надзор за частными промышленниками. Главными фигурами в этой группе были Татищев и Блиер. Исходное, заданное в коллегии распределение между ними обязанностей не ставило Татищева над коллегой. Оба имели собственную сферу компетенции, учитывавшую их знания, опыт и отчасти, возможно, склонности. На Татищева по инструкции возлагались административно-финансовые вопросы и материальное обеспечение, на Блиера — техническое руководство. Василию Никитичу Татищеву на момент ответственного назначения было 34 года; вскоре после него он получил чин капитана артиллерии[244].
Посланцы ехали через Москву (здесь команда пополнилась учениками артиллерийской школы и рудоискателями[245]), откуда отправились 20 мая. Прибыли в Кунгур 30 июля 1720 года[246], на казенный Уктусский завод — в ночь на 30 декабря. Именно он стал основным местом пребывания Татищева, здесь же находилось вскоре созданное горное начальство (обербергамт), присутствие которого составили Татищев, Блиер, Патрушев и позднее Михаэлис[247].
241
Б.Б. Кафенгауз датирует соответствующий указ 21 сентября 1720 г. и называет его «состоявшимся»
243
Имеем в виду в первую очередь подборку из 14 документов, опубликованную А.С. Черкасовой в 1-м выпуске «Демидовского временника» и письма Геннина Петру и Екатерине, опубликованные М.О. Акишиным
246
Обратим внимание на дату. Татищев не мог собрать компрометирующий материал, который достиг бы царя до 20-х чисел сентября того же года (дата неподписанного дворянского диплома). Уже из этого видна не состоятельность предположения, что на отношение Петра к Демидову повлияли известия о нем, полученные от Татищева.