Дэмиен ничего не ответил; он только наблюдал за мной, и его страдальческое выражение лица разрывало меня пополам.
— Господи, Дэмиен, — я прижала ладонь к голове. — Как это может быть реальностью? Как вы все могли быть вовлечены в такой... такой ужас? Я надеюсь, что мне снится кошмар, потому что это слишком. Я не могу этого вынести... Не могу.
— Аланна, я умоляю тебя...
— Я умоляю тебя уйти, — прервала я его. — Дэмиен, я собираюсь кричать и плакать, и для этого мне нужно побыть одной.
— Я не могу оставить тебя, — произнес он беспомощным голосом. — Ты — моя Веснушка. Мой мир.
— Когда я проснулась сегодня утром, мой мир тоже начался и закончился с тобой, но сейчас? Я чувствую себя так, словно человек, которого я знала, мертв.
Дэмиен отшатнулся, как будто я дала ему пощечину, но прежде чем он успел ответить, я закрыла глаза, когда громкие голоса и шаги приблизились к моей квартире.
— Аланна? — крикнула Брона. — О боже. С ней все в порядке, Доминик?
— С ней все в порядке, — ответил Нико. — Нет, на самом деле, это не так. Она... она не хочет никого из нас видеть.
— Что? — спросила Кила. — Почему?
— Она знает обо всем. — Алек ответил ей. — Наше прошлое, то, что произошло в ту ночь, когда ее вырубили во «Тьме». Все.
— О боже, — воскликнула Брона. — Мне нужно ее увидеть.
Я оттолкнулась от стойки, задев Дэмиена и вышла в холл.
— Что тебе нужно сделать, так это уйти, Брона.
Моя бывшая подруга резко повернулась в мою сторону, и когда она бросилась ко мне, я отступила назад и покачала головой. На лице Броны отразилась боль, но я отказываюсь испытывать чувство вины за то, что причинила ей боль своим отказом. Ее секреты ранили меня гораздо сильнее.
— Идите домой к своим детям, все вы.
Бранны не было с девочками, что меня не удивило, поскольку ей нужно присматривать за двумя новорожденными.
— Братья Эйдин присматривают за ними, а Бранна с близнецами, — ответила Кила, схватив Алека за руку. — Мы здесь ради тебя.
Нет, это не так; они здесь ради самих себя.
— Позволь нам объяснить, — взмолилась Брона. — Пожалуйста, просто позволь нам объясниться.
— Для этого слишком поздно.
— Это не так, — твердо сказал Райдер. — Ты выслушала Моргана, и он изложил тебе факты; теперь позволь нам рассказать тебе о причинах, стоящих за этим.
— Есть ли достаточно веская причина для убийства людей?
— Да, — ответили все в унисон.
Я поднесла руки к лицу.
— Я больше ничего не слышу, — призналась я. — Моя голова... Я просто не могу.
— Аланна, пожалуйста.
Это Эйдин.
— У тебя чертовски стальные нервы, Эйдин.
Никто не произнес ни слова, когда я опустила руки и уставилась на нее.
— Ты заставила меня чувствовать себя гребаным дерьмом за то, что я не рассказала тебе о Данте. Ты скормила мне эту чушь о том, как мы близки, и что тебе было больно, что я скрывала все от тебя, хотя все это время ты знала кое-что о моей жизни еще до того, как я узнала тебя!
В глазах Эйдин стояли слезы.
— Мне так жаль, Аланна.
Я отшвырнула ее руки, когда она потянулась ко мне. Она ахнула, прижала ладони к груди и уставилась на меня потрясенным взглядом. Я оглядела коридор, вглядываясь в лица людей, которых считала своими друзьями. Своей семьей.
— Никто из вас мне не друг. — Я сосредоточился на Броне. — И ты разбила мне сердце.
Слезы катились по ее щекам.
— Ты не понимаешь, — воскликнула она. — Ты не понимаешь, как то, что произошло, могло затуманить тебе разум. То, что случилось... Иногда мне до сих пор снятся кошмары об этом. Кила сильно страдала после того, что с ней произошло, а Эйдин и Бранна чуть не погибли, так что я могу только представить, что творится у них в головах. Мы хотели защитить тебя от всего этого.
— Это не вам решать! — взревела я. — Не вам решать — держать то, что случилось со мной, в секрете или нет.
— Аланна...
— Не надо! — Я перебила Дэмиена, когда он подошел ко мне справа. — Ты хуже их всех.
Он побледнел.
— Я открылась тебе и рассказала все секреты, которые у меня когда-либо были, а ты ни разу не сказал мне правды. Ни разу.
— Я хотел защитить тебя.
Моя нижняя губа задрожала.
— Солгав мне?
Он шагнул вперед, на что я сделала огромный шаг назад.
— Держись от меня подальше.
— Я не могу, — ответил он, и его глаза наполнились болью. — Я люблю тебя, Аланна.
Я услышала тихие вздохи девочек и почувствовала напряженные взгляды братьев Дэмиена, когда он сделал свое заявление, но меня ничего не волновало. Ничего из этого. Никто из этих людей, которые годами лгали мне в лицо.