— Я тоже выйду, — процедила сквозь зубы рыцарь смерти и направилась к выходу.
— Что, рыцарь, злишься? Да? Смотри не заплачь, — продолжила нападки вампирша замка на неё, как только они вышли.
Мелкая изобразила, что собирает слёзы, и рыцарь смерти не смогла сдержаться. Она налетела на неё. Схватив задиру за короткие волосы, принялась бить её головой об стену. 752-ая лишь смеялась над её потугами и в один из ударов извернулась и приставила лезвие к горлу Рейне. Кожа под ним зашипела, и рыцарь поморщилась.
— Это один из тринадцати способов, которым я могла бы тебя убить, но тебе везёт, — весёлым голосом сообщила юная вампирша. — Эмоции мешают тебе, — ровным жёстким голосом сказала она.
— Кто бы говорил, — как сталь прозвенел голос рыцаря смерти.
— Ты так думаешь? — подражая интонации Рейне, произнесла собеседница. — Ты держишься за прошлое, остроухая, — усмехнулась обитательница замка и, развернувшись, зашагала прочь.
— Ааааа… мы, эльфы, горой друг за друга, не проливаем кровь друг друга, аааа… — затараторила 752–я дурашливым голосом, но потом развернулась и с лицом, полным серьёзности, произнесла. — Те прошлые мы мертвы. Ты древняя и до сих пор не забыла о прошлом, принципах и традициях? Забудь или подохнешь от руки таких, как я.
Юная вампирша показала остроухому рыцарю смерти язык и пошла прочь, напевая себе под нос песенку про глупых эльфов.
— Бабы, — чихнул Аска и развернулся назад к своей госпоже.
Рейне стояла, закипая от злости. Мало того, что эта выскочка оказалась сильнее неё в данный момент, она ещё и смеет поучать. Больше всего бесила её неустойчивость. С самого начала она показала свою заносчивость, потом кровожадность, следом просто безумие, полный детский сад, но при всём этом она вполне могла легко взять себя в руки и не теряла расчётливости ума. Рыцарь поймала себя на мысли, что 752-ая более успешный эксперимент, чем она, и наверняка владеет свободой воли.
— Зависть — это плохо, — напомнила остроухая вампирша сама себе, оставаясь в молчаливом одиночестве подле закрытых дверей.
Леди Престор, чуть приподнялась в своей купели и устроилась в ней поудобнее, чтобы вести диалог с гостьей. Которая, как заметила вампирша внимательно изучала руны начертанные на кайме её ванны.
— Чем же я обязана столь внезапным прибытием? — спросила Аназапта у гостьи.
— Весьма важными известиями, — Верена не спешила вводить её в курс дела. — Разве ты не брезговала подобный способ поглощения крови?
— Поглощение из живого существа я считаю грязным, ванны крови мне необходимы с некоторых пор, — ответила хозяйка замка.
— И это почему же? — решила уточнить свою догадку Тоска.
Вместо ответа леди Аназапта Престор встала в полный рост, кровь заструилась по её телу, но Верену интересовали отнюдь не её нагие формы. Кожу Тёмной Госпожи украшала вереница пульсирующих трещин и редких гнойников. Вовремя подошедший Аска принялся обтирать хозяйку полотенцем.
— Кровь демона оказалась сильнее, чем я предполагала, — сообщила Престор, выходя из купели. — Я не смогла привить её себе, так же как это сделали с тобой.
— Давно это началось?
— Примерно пятьдесят лет назад, и болезнь прогрессирует, — ответила Аназапта, надевая лёгкую накидку. — В последнее время мне всё чаще приходится просиживать в ванне и сильнее жажда демонической крови.
— Но чем больше ты её пьёшь, тем сильнее она тебя разрушает, — закончила Тоска за старую знакомую.
— Верно.
— А девочка? — поинтересовалась Верена.
— Выжила при Санминоре, экспериментирую вот.
— Выжила? — удивилась Книжница.
— Да, не спрашивай. Я понятия не имею как. Пойдём в более располагающее место для разговоров.
Верена вышла за Аназаптой, и они направились в тронный зал, проходя по всё тем же бесконечным пышным коридорам.
— Аска, где твои манеры? Рыцарь Верены ранен, а ты даже не предложил ей крови для исцеления, — отругала Госпожа слугу. — Угощайся.
Престор жестом указала на длинный стол, что стоял посреди зала, освещаемого лишь маленькими окнами-бойницами в стенах и редким магическим пламенем по углам. Сама же хозяйка прошествовала вдоль стола и уселась на трон во главе него.
— Она человеческая, — заверила гостью хозяйка, видя нерешительность Рейне. — Кровь твоих бывших собратьев я использую только для ванн.
Вампирша, что когда-то была эльфийкой, скрипя зубами от злости, села за стол и принялась пить. По её измученному лицу было понятно, насколько сильна была зудящая боль от серебряного кинжала 752-ой.