'Хэй, моя тролльборода!
Грей меня, грей в холода.
Полу черна, полу седа
тролльборода моя.
В тролльбороде моей есть нора,
В той норе живут два крота.
Два крота, брата два,
На двоих одна борода у них.
Кто б мне бороду расчесал —
Кружку эля бы хвойного дал…' [1]
Хм, mp3-шка, ты на что это намекаешь? Мне надо всё-таки бороду отрастить и кротов в неё заселить, что ли? Хотя я всегда хотел себе бороду уровня волшебник, но отращивал пока максимум до уровня бомжа, и приходилось бриться. А уж стать программой доступного жилья для молодых семей грызунов мне и подавно не хотелось.
Кстати, Эммилия что-то про троллей говорила — вот, наверное, плеер и надумал мне тут подкинуть пищу для ума. Вот тыж, блин, банальная случайность, просто совпадение, а я тут демагогию начал разводить, как в семинарии. Что за дурацкая пытливость ума?
Зависнув на теме троллей, я не заметил, как задремал, и это было не очень приятно. Поскольку приснился кошмар. Я вновь бежал, как оголтелый олень, к той самой девушке. Видел, как развевались на ветру её волосы — то ли рыжие, то ли каштановые, не помню точно. Ещё немного, и я смог бы догнать её… Но яма уже поджидала меня — как и в прошлый раз, я в неё свалился.
В яме жутко воняло и всюду была кровища, валялись какие-то безликие тела. Но одно из тел вдруг зашевелилось и встало, оно приняло облик внучки и двинулось ко мне. Она тянула ко мне руки и жадно разевала рот, глядя на меня своими пустыми глазницами. Потом встало второе тело, оно приняло вид девушки, как мне показалось, из моего мира. Она была очень знакомой, но я не смог вспомнить её. Выглядела девушка, как эмогёрл, и она также тянула ко мне свои руки. Потом они столкнулись и начали драться за право убить меня. Они вопили: «Мой, он мой, убить!» и выглядело это чудовищно и неприятно. В конечном счёте они обе прыгнули на меня, и я проснулся.
В дверь тихо постучали, вошла служанка всё с той же фальшиво-приветливой улыбкой, принесла нашу одежду. Вот блин, меня уже и улыбки их раздражают… А, ладно. Продолжать думать на эту тему вообще пустое дело. Хотя лучше думать о фальшивых улыбках, чем о том, что меня так штырит во снах. Вот, значит, как совесть грызёт. Только теперь ещё и эмогёрл появилась. Но кто она? Что-то мозг у меня совсем опух. Понимаю видения внучки: я жестоко убил человека, и то, что она меня преследует, это в порядке вещей. Так мне, подонку, и надо. Правда есть риск совсем шизоидом стать.
Только вот на Земле я никаких эмогёрлов явно не убивал, почему же она тогда присоединилась к этому мини маршу мёртвых? Хотя вспомнилась одна девушка такого плана, давно это было. Я слишком уж жестоко с ней поступил… Неужели она вскрылась? И теперь это тоже моя вина?
Блин, ты так сейчас на себя все грехи мира повесишь и точно свихнёшься, заканчивай. Мозг, не думал, что скажу это, но я с тобой согласен. Давай, в лучших традициях, глупость сморозь и переключимся.
В каждом героическом боевике есть сцена, где главный герой или героиня, а может и все сразу, снаряжаются: надел кофту, зашнуровался, затем — перчатки, нож, ствол и пояс с гранатами. Вот у нас была эта фаза, только без стволов и гранат. Да, если бы я сейчас надел пояс с гранатами и взял бы пулемёт наперевес, аки Рэмбо какой-нибудь, то, обязательно, невидимый мне зритель крикнул бы: «Вон из моего четырнадцатого века!». Я бы лично так и сделал.
Мы вышли и быстро направились прочь от трактира, петляя различными закоулками. Вскоре дома сменили огороды и редкие сараи, а после вообще начался лес, дремучий и мрачный. Сквозь его густую крону солнечные лучи совсем не пробивались, из-за чего в лесу царил вечный мрак, а по земле стелилась призрачная дымка тумана, создавая зловещую атмосферу, даже как-то зябко стало.
Сквозь лес пролегала небольшая дорога, по ней мы и двинулись дальше. По ходу мы разговаривали о всякой ерунде, в основном языком чесал конечно же я (что поделать, я люблю болтать, много и ни о чём). Эммилия предпочитала молча слушать и изредка вставлять красноречивое словечко. Порой мне казалось, что она готова меня убить за расспросы и мой бесконечный словесный понос, но её выдержке можно было только позавидовать.
Один раз пришлось прятаться от проезжающих стражников — на всякий случай, как я понял. Больше мы никого не встретили.