Сара сразу же поднялась и испуганно склонилась надо мной, ощупывая в поисках серьезных ран.
— Ты в порядке⁈
— Ну, как тебе сказать… — выдавил я. — Я адмиральчика не чувствую.
— Дурак ты, только на букву «М», — она легонько стукнула меня в плечо. — Лучше бы тебе его оторвало, чтоб сидя писал, как девчонка, — она зашлась крепкими ругательствами и полезла в рюкзак, судя по всему, за фонариком. — Вот же угораздило влюбиться в тебя, правду люди говорят: любовь зла. Только мой козёл ещё и идиот.
— Эй, ну прости. Да, лажанулся… — попытался я отмазаться.
— Да как обычно. Ты уже достал со своими выкрутасами, — стала она меня ругать, но тут голос у неё дрогнул. — Блин, мы ведь даже и не встречаемся! Какого хрена я вообще с тобой вожусь⁈
Она всхлипнула, пытаясь сдержать слёзы. Я подошёл к ней и обнял.
— Ну правда, прости меня, такого дегенерата. Я просто не люблю всю эту официальщину, — выдавил я и поднял её личико к себе. — Сарочка, моя любимая, давай встречаться? Дай шанс идиоту, я исправлюсь, обещаю.
Я легонько чмокнул её в губы. Она ответила более долгим поцелуем.
— Ну, хорошо, давай, — девушка стёрла остатки слёз и улыбнулась. — У тебя паспорт с собой?
— Так! В ЗАГС я не пойду, — ответил я на шутку. — Тебе, блин, палец в рот не клади.
— А ты как думал? И вообще, ты ещё два месяца назад обещал меня туда сводить, — пригрозила собеседница мне пальцем.
— Чего-с? — опешил я. — Не было такого.
— Как же, когда ты у меня десятичасовой марафон устроил по прохождению «За гранью: Две души», — тут же освежила говорившая мою память.
Ах да. Сара тогда мне выдала: «Ты мне вроде не муж ещё, а уже в трусах сидишь в квартире, пьёшь, играешь и ничего не делаешь». Я ей ответил, что все ЗАГСы уже закрыты, а с утра, как только откроются, так сразу. А сам свалил. Но это же была шутка…
— Не помню — значит не было, — ответил ей я.
— Ах ты, гад такой гадский, это ведь женское оружие, — возмутилась девушка.
— Ой всё, — я старательно надул губы. — Я обиделась.
Наши взаимные шутки и смех немного помогли справиться со всей этой ситуацией, в которой мы оказались. По моей вине, чего уж скрывать.
— Ладно, поржали — и хватит, — сказала Сара и достала фонарики. Один вручила мне. — Давай осмотримся, а то, похоже, мы в тартарары провалились.
Просветив всё, насколько было можно, мы поняли, что свалились в какой-то туннель, который, по сути, был большой лестницей, уходящей куда-то вглубь земли. Чем-то на вход в метро похоже, но зачем кому-то метро, посреди леса? До проёма, откуда мы упали, добраться было нереально, хотя мы и пытались. Даже стоя у меня на плечах, Сара не доставала. Пройдя вверх по лестнице, мы упёрлись в завал. Решили его не разгребать, а то как бы совсем нас не завалило тут. Моя мобила была напрочь разряжена, я ей не уделял внимания на игре, а телефон Сары приказал долго жить после падения.
— Совсем печаль-беда! — воскликнул я, когда мы вернулись к рюкзакам.
— Это да… Может, это какой-то бункер старый или бомбоубежище, — начала рассуждать она. — Ладно, всё равно ничего не остаётся, кроме как вниз сходить и посмотреть.
— Я видел один э-э-э… фильм ужасов, который точно так же начинался, — отреагировал я.
— Что, струхнул? — подколола девушка и достала клинок из своего рюкзака.
— Не-а, — я достал свой ковыряльник. Ну и что, что клинки затуплены, дюралью вломить и так можно. — Мы сейчас с тобой как Индианы Джонсы, только ты с сиськами.
— Ты обещал исправиться, — обиделась спутница на грубость.
— Ой, прости.
Мы начали спускаться по заросшей мхом лестнице.
— Слушай, если там золото-бриллианты, — начал я, — то делим всё семьдесят к тридцати в мою пользу.
— С какого это рожна? — немедленно возмутилась Сара.
— Мне же тебе надо долг отдавать, — виноватым голосом произнёс я, потупив взгляд.
— А, ну тогда ладно.
Мы спускались минут десять. Хорошо, что рюкзаки оставили наверху, а то потом мы бы сдохли с ними подниматься. Лестница стала весьма сырой и скользкой. Вскоре она кончилась, и мы вышли в большой тёмный зал с редкими солнечными лучами. Отследить, откуда они берутся, не представлялось возможным. Лестница уходила в воду, и Сара уверенно спустилась и двинулась по колено в воде вперёд.
— Надеюсь, тут кракенов или ещё чего похуже не водится, — проворчал я, догнав её. — Леденющая — жесть.
— Ну, где твой азарт, Индиана Джонс? — усмехнулась моя спутница. — Археология — дело не простое.
— Археология, археология… — проворчал я, следуя за ней. — Я всегда мечтал водить электричку.
— Паровозика в детстве не было? — продолжала она подкалывать.