Сухой ветер, напоенный запахами ковыля и евшана, своим жестким дыханием веял со стороны травянистых равнин. Теплая южная ночь окутала все своим темным покрывалом, глушащем все окружающие звуки. Лишь стрекот сверчков и шорохи суетящихся мелких грызунов нарушали царящий вокруг покой. Дозорные часовые на приворотной башне ворот Хамлиджа выходящих в степь (или Итиля - как называли столицу хазар иноземцы), прислонившись к крепостной стене и сжимая руками копья - зорко несли стражу, время от времени посматривая на бескрайние просторы.
Неожиданно с боку степи возник какой-то гул, который все сильнее нарастал, постепенно преобразуясь в топот множества копыт. Стражники немедленно доложили старшему караула. Послышались отрывистые команды, замелькали огни факелов. И вскоре на площадке башни, замер весь дежурный десяток бойцов, с тревогой вглядываясь на запад. Спустя непродолжительное время к воротам, быстрой рысью спокойно подъехала сотня всадников. Их уверенное поведение и знакомый внешний вид - успокоили стражу. Воины узнали железную сотню - отборных и отлично экипированных бойцов, которые повсюду сопровождали джавшигыра.
- Худрун? - негромко окликнул предводителя прибывших начальник стражи.
- Что, довелось прервать твой сон Кигач? - угрюмо ухмыляясь, выехал на освещенную площадку перед воротами черный поджарый воин.
- Я на службе не сплю, - раздраженно ответил тот. - Мы должны беречь покой Казара от любой угрозы.
- Давай открывай поскорей и за тудуном пошли немедленно! Моим людям нужен отдых! Мы скакали без продыху десять дней и ночей! - властно и нетерпеливо бросил приезжий.
Кигач дал знак своим подчиненным - и несколько человек кинулись к воротам, а один помчался в город. 'Только этот черный демон и может постоянно разъезжать по ночам - чему удивляться. Везде его по свету носит - исчезает и появляется всегда неожиданно в неурочный час', недовольно бормоча про себя, тихо произнес он, наблюдая с башни как с глухим цокотом организованно проезжают одоспешеные в кожаные панцири или прочные кольчуги ровные ряды конников. Отлично вооруженные: сложносоставными упругими луками, блестящими острыми копьями, гибкими саблями с утяжеленным на конце клинком для усиления удара, отточенными топориками-чеканами и крепкими щитами - несмотря на утомительный путь, эти кавалеристы умело и привычно держали строй.
Навстречу в сопровождении нескольких слуг, уже спешил одетый наспех в цветастый халат местный тудун.
- Нужно разместить и накормить моих бойцов и их коней! Обеспечить им отдых! - отрывисто распорядился Худрун. - Шад сейчас у себя во дворце на острове? - резко спросил он.
- Да... Но может не нужно, сейчас беспокоить бек-мелеха? Ночь на дворе и хакан спит... - растерянно и неуверенно высказал сомнение тудун.
Джавшигыр, не обращая на него внимания, пружинисто вскочил на коня и быстрой тенью поскакал к переправе.
- Не стоит, оставь, - остудил порыв, обеспокоено дернувшегося тудуна начальник стражи. - Разве не знаешь этого гепарда? Молчит словно камень, никогда и не улыбнется. Но упаси тебя Тенгри, увидеть его когти. Если и заметишь - лишь когда уже прыгнет к горлу. Часто исчезает. Бывает месяц отсутствует, а то и на полгода пропадает....
- Да... Теперь закрутятся дела... - задумчиво проговорил тудун.
Цветана приходила в себя мучительно долго и болезненно. Сначала ей казалось - что она вообще перестала существовать. Полог тьмы отступал медленно, но света еще не было. Перед глазами, стояла сплошная серая пелена. Но постоянная боль, которая пронизывала все ее тело - не давала забыть о жизни.
Слабый стон девушки, вызвал суматоху вокруг ее ложа. Она не видела и не чувствовала, как засуетились и забегали рядом женщины в цветных шароварах и прозрачных накидках. Как сложив руки и закрыв глаза, сидя на ковре - молился старенький сморщенный человечек в расписном халате.
- Воды... - наконец едва слышно, еще находясь в беспамятстве произнесла пленница...
- Невольница будет жить, - коротко изрек лекарь, пощупав пульс девушки. Хакан-бек и сын бека будут довольны. Завтра, ей можно дать крепкого павлиньего бульйона. Когда рабыня проснется - я вновь осмотрю ее...
Очнувшись Цветана, сперва едва могла пошевелить рукой. Скосив глаза - она увидела сидящую рядом с собой, морщинистую пожилую женщину, с закутанным в платок лицом. Девушка прошептала: 'Воды'. И старуха тот час, поднесла к ее губам плоскую красивую чашку, наполненную живительной влагой.
- Пей, пей дитятко, - ласково приговаривала она...