– Вот что я тебе, Антоша, скажу, – Надя внимательно посмотрела на парня, помолчала и продолжила, – я еще в школе выпросила у папы в подарок телескоп. И каждое лето проводила в деревне, наблюдая за звездами. И сейчас продолжаю это занятие. И знаешь… Не увидела я в телескопе ту стенку, за которой Вселенная заканчивается!
Захохотав, она толкнула Антона в плечо. «Не обижаться! – сказал он себе. – Вообще, сам дурак. Привез девушку на свидание и даже не пытаешься ее поцеловать. Давай, исправляйся».
… «Пузырь» вселенной колыхался под самыми его крылами. Собратья не окликали его, но их присутствие ощущалось – как дуновение чего-то схожего с ветром, но проникающего в самое существо, в сердцевину огненной души. Пора покормиться. Раскинув крылья, он спланировал вниз. Мембрана «пузыря», упругая, но податливая, пропустила сияющего феникса внутрь себя. Не существует единицы времени, чтобы измерить его полет от одного конца вселенной к другой. Звезда – молодая, манящая, вот она впереди. Всем телом феникс влетел в ее живое, беспокойное нутро и вкусил пламени, составляющей суть и тело светила. Звездный огонь пропитал крылья, звездный свет влился в глаза, язык ощутил терпкий вкус звездной материи…
Вкус, который Антон помнил даже при пробуждении. Помнил ощущения, мысли, помнил, как был пламенеющим фениксом. Как хорошо, что в его снах огненная птица не помнила, как была человеком.
2.
– Антош, какие планы на вечер? – Надя позвонила ему в половине шестого. – Если не занят, давай ко мне, я роллы закажу.
– Сейчас, до банкомата только доберусь, за интернет заплачу – и сразу к тебе. Еду заказывай пока.
Антон медленно шел по улице и размышлял. Сегодня полгода, как они с Надей начали встречаться. Не бог весть какая годовщина, но все же. Надо Надьке купить что-нибудь. Ей будет приятно.
Поднял голову к небу. Из-за уличных фонарей звезд не видать. Хотя погода ясная, морозная. Сейчас бы за город, одеться потеплее, да любоваться зимним небом…
Не любоваться я хочу! Летать! Между звезд летать, между вселенными! Несправедливо быть человеком, когда познал жизнь феникса!
Антон остановился. В тот же момент он увидел его – своего огненного собрата, огромного феникса, выросшего прямо перед ним, раскинувшего пламенные крылья, смотрящего проникающим в самое нутро взором. Домой! Он пришел, чтобы забрать домой! Антон ощутил, как сомкнулись возле него обжигающие объятья крыл, как прижало его к самой груди огненной птицы. И, наконец, ушей достиг крик феникса – как удар, как грохот, как зов далеких родичей.
3.
know_about_space
18 января 22.45
Ребят… Вы же помните Антона Spacephoenix? Погиб он вчера… Так тяжело… Мы с ним встречались уже несколько месяцев, вчера поужинать вместе собирались. А он не пришел. И не придет уже. Не знаю, что делать. Плачу. Постоянно. Больно, очень больно…
Stargazer
18 января 22.50
Ох, какой кошмар. Надь, сочувствую, держись!
Firefly
18 января 22.52
Не может быть! Не верится… Такой умный парень был, мне нравилось, как он о других измерениях рассуждал. Что произошло?
know_about_space
18 января 23.00
Мне тоже не верится… Мы с ним по телефону говорили за пять минут до этого… Видели в новостях, машина на обочине взорвалась? Антон рядом с ней проходил в тот момент. Я с ним даже попрощаться не смогу. Он сгорел, ребят… Просто сгорел.
Камнеглазый
«Камнеглазый шел домой. И был путь его сложен и запутан, серы были его дни и черны ночи, ноги увязали в земле, а тело сковывал ветер. Лишь одно помогало путнику идти своей дорогой – мысль о том, что сын ждет его дома, ждет не просто так, а с подарком. Но пусты были руки камнеглазого, и сумятица была в сердце, и скользкие мысли плыли в его голове, как косяки болотных рыб…»
Мама посмотрела на сынишку. Сколько ни рассказывай эту историю – каждый раз ему интересно, словно впервые ее слышит. Вот и сейчас натянул одеяло до самого носа и смотрит требовательно: «Дальше! Дальше!»
«Путь лежал через сумрачные земли, поросшие пыльной шуршащей травой, такой же серой, как и тучи на небе. Кожу сушили кусачие потоки воздуха, срывающиеся прямиком с безжизненных небес. Маслянистый пот покрывал тело – лишь для того, чтобы через минуту высохнуть в пыль и слететь на землю. Но камнеглазый шел вперед упрямо, и, казалось, не найдется такой силы, что свернет идущего с пути. Ведь его…»