Демографическая история Европы

Примечания: ¹Процентное отношение численности населения 5 стран ко всему населению Европы

²Процентное отношение численности населения 10 стран ко всему населению Европы. Источник: См. прим. к таблице 1.2.

Таблица 1.2. Удвоение численности населения некоторых европейских стран с 1550, 1700 и 1800 гг.

Страна	1550 1Год удвоения численности населения	1550 1Количество лет, за которые население удвоилось	1700 1Год удвоения численности населения	1700 1Количество лет, за которые население удвоилось	1800 1Год удвоения численности населения	1800 1Количество лет, за которые население удвоилось
Англия	1760	210	1810	110	1850	50
Голландия	1825	275	1870	170	1886	86
Франция	1900	350	1920	220	1985	185
Италия	1840	240	1870	170	1886	86
Испания	1800	250	1850	150	1922	122
Норвегия	-	-	1827	127	1881	81
Швеция	-	-	1820	120	1886	86
Ирландия	-	-	1795	95	нет	-
Германия	-	-	1838	138	1889	89
Россия	-	-	1780	80	1875	75
Австро-Венгрия	-	-	-	-	1902	102
Швейцария	-	-	-	-	1904	104
Португалия	-	-	-	-	1923	123
Европа	1800	250	1835	135	1890	90

¹ Примечание: Год, по отношению к которому численность населения в году, указанном в таблице, удвоилась, и количество лет, потребовавшееся для этого. Данные о численности населения после 1800 г. взяты из официальных государственных источников и книги: Sundbärg G., Aperçus statistiques internationaux, Impremerie Royale, Stockholm, 1908. Для установления других дат использовались данные (в некоторых случаях дополненные автором) из следующих изданий: Англия: Wrigley E. A., Schofield R., The Population History of England, 1542–1871, Arnold, London, 1981; Slicher van Bath В. H., Historical demography and the social and economic development of the Netherlands, в «Daedalus», весна 1968, p. 609. Франция: Dupâquer J., Lepetit B., La peuplade, в J. Dupâquer (под ред.), Histoire de la Population Française, vol. II, De la Renaissance à 1789.PUF, Paris, 1988. Италия: Del Panta L., Livi Bacci M., Pinto G., Sonnino E., La popolazione italiana dal medioevo a oggi, Laterza, Roma — Bari, 1996. Испания: Nadal J., La población española, siglos XVI a XX, Ariel, Barcelona, 1984. Швеция: Thomas D. S., Social and economic aspects of Swedish population movements, New York, 1941. Норвегия: Dyrvik S., Historical demography in Norway: A short survey, 1601–1801, в «Scandinavian Economic History Review», 20, 1, 1972. Германия: Sheenan J. J., German History, 1770–1866, Oxford, 1989. Ирландия: Connell К. H., The Population of Ireland (1745–1845), Clarendon Press, Oxford, 1950. Россия: оценки численности населения на европейской территории России в границах 1914 г. основаны на: Lorimer F., The Population of the Soviet Union: History and Prospects, League of Nations, Genève, 1946.

В тех пяти странах, по которым имеются достоверные данные о численности населения в 1550 г., она удваивается как минимум через два века (Англия) и как максимум через три с половиной века (Франция). В десяти странах численность населения, достигнутая к 1700 г., удваивается как минимум через 80 лет (Россия) и как максимум через 220 (Франция). Наконец, в тринадцати странах, для которых приведена численность населения в 1800 г., удвоение достигается как минимум через 50 лет (Англия); максимум же не определен, так как в Ирландии, где прирост населения был прерван в середине XIX в. Великим голодом и эмиграцией, оно и сегодня не достигает уровня 1800 г. Вывод ясен: при традиционном типе воспроизводства, когда около четырех пятых населения получали пропитание от земли, отрезок времени, за который можно было достичь стабильного удвоения численности населения, составлял два-три века; в начале XIX в., когда на континенте происходила промышленная революция, этот срок сократился примерно до столетия.

Более ясную картину темпов прироста в начале Нового времени дает рисунок 1.2, где приведены географические и временны́е параметры удвоения численности населения по сравнению 1800 г.: данные приводятся по странам и переходят на региональный уровень только для крупных государственных образований.

Складывающаяся картина оказывается довольно интересной с географической точки зрения: в таких периферийных областях, как Англия и южная Россия, численность населения удваивается к 1850 г.; в других периферийных зонах (Шотландия, восточная Россия) она удваивается к 1870 г., в то время как на скандинавских и германских, польских и балтийских территориях удвоение происходит к 1890 г. Гораздо позже, после Первой или даже Второй мировой войны, удвоение достигается в большей части Средиземноморского региона и во Франции.

Медленные изменения типа воспроизводства

Традиционный тип воспроизводства, то есть тот, который господствовал до начала промышленной революции, характеризуется медленным приростом населения в течение длительного периода и заметной стабильностью порождающих этот порядок механизмов. Эти аспекты будут рассмотрены далее (см. гл. 5). Сейчас же следует добавить, что определение «медленный» по отношению к развитию работает лишь в сравнении с темпами прироста, наблюдавшимися в последние пятьдесят лет, которые в слаборазвитых странах достигали от 2 до 4 % в год, что по меньшей мере на порядок выше скорости развития европейского населения в Средние века и в Новое время. На самом деле прирост от 2 до 3 ‰ [3]способный обеспечить удвоение численности населения за два или три века, нельзя рассматривать вне связи с характерными для того времени темпами экономического развития — не такими уж и незначительными для систем с малым количеством денежных средств и относительной неизменностью технологий.

В подтверждение этого стоит привести некоторые цифры. Экономика при традиционном типе воспроизводства опиралась в основном на сельское хозяйство, от прогресса в котором и зависел в значительной мере медленный прогресс общества. Мы будем недалеки от истины, если скажем, что около трех четвертей или четырех пятых рабочей силы были заняты в сельском хозяйстве. Переписи населения и кадастровые записи второй половины XIX в., относящиеся к странам, где индустриализация запоздала, обнаруживают немногим меньшую долю сельского труда: от двух третей до четырех пятых в Швеции и Финляндии, России, Австрии и Венгрии, Испании, Португалии и Ирландии. Подсчеты, относящиеся к более ранним временам, дают еще больший процент: 80 % для Франции в начале и Швеции в середине XVIII в.; 75 % в Австрии в 1790 г.; 78 % в Богемии в 1756 г.; 72 % в Соединенных Штатах Америки в 1820 г. Эти цифры, как мы увидим далее (см. гл. 2), соответствуют низкому уровню урбанизации: во всей Европе доля населения городов с численностью более 10 тыс. жителей не достигала 6 % в 1550 г. и едва превышала 9 % в 1700 г., а население маленьких городков или деревень в подавляющем большинстве состояло из крестьян, средних и мелких собственников. Поддержание численности этого привязанного к земле населения, его прирост и ожидаемая продолжительность жизни зависели от развития сельского хозяйства. Поэтому сдерживающим фактором было не столько отсутствие рабочей силы, сколько скудость капитала, недостаток свободных земель и относительно закоснелые технологии. Демографическая история Европы тесно связана с заселением вновь занятых территорий, начиная с проникновения германских колонистов на восток в XI–XIII вв. и заканчивая великими миграциями за океан, в Америку. Приобретение земли в Новое время — дело трудное и недешевое, но нехватка земли все равно толкает людей на дорогостоящие мелиоративные работы. Однако же по окончании процесса расселения стремлениям европейцев к преобразованию окружающей среды был поставлен некоторый предел, который трудно было преодолеть. Предел этот определялся количеством доступных на тот момент энергоресурсов: «Тот факт, что основные источники энергии, кроме ручного труда, ограничивались в основном растениями и животными, — пишет Чиполла, — кладет предел возможному увеличению энергетических ресурсов в каком бы то ни было из аграрных обществ прошлого. С этой точки зрения ограничительный фактор задается количеством имеющейся в распоряжении земли» [4]. Только с внедрением паровой машины — неодушевленного преобразователя энергии, в распоряжение населения поступят новые ее источники. Возможно, это — самый значимый признак разрыва между Новым и Новейшим временем.