За последние годы либеральная агитационная машина сделала немало, чтобы скомпрометировать принцип солидарности. «Бросьте бедных — они достойны своей судьбы!», «Хватит сковывать талантливых!» Сегодня мы можем взглянуть в лица «талантов», поразительно напоминающих «трех толстяков». Это они должны были помочь оживить Россию-матушку. Да только матушка все хиреет. Слишком значительную роль в ее культуре играло и продолжает играть начало солидарности, взаимного вспомоществования, сопереживания, готовности помочь ближнему. «Лечение» российского общества путем «ампутации» солидарности может вести только к летальному исходу.
Вопреки логике индивидуализма, солидарность просто выгодна. Этот странный парадокс, который Чернышевский назвал «разумным эгоизмом», был сформулирован еще Шота Руставелли:«Что отдал, с тобой пребудет, что не отдал — потерял». Человек, готовый дарить, становится не рабом, а властелином вещей. Он меняет мир вокруг себя — и люди возвращают ему не только вещи, но и частицу души.
А как же быть с лентяями, жуликами, для которых альтруизм — возможность нажиться на глупости соседа? Но вот странная вещь. В некоторых традиционных обществах не закрывают дверей, а в Нью-Йорке и Москве от воров не спасают и решетки на окнах. Значит, что-то зависит от структуры общества, от тех ценностей, которые в нем преобладают.
Увы, наш мир устроен так, что альтруистом здесь быть трудно — разденут. Конечно, можно приговорить себя к аскетической жизни, но немногие согласятся жить гораздо хуже окружающих. Тысячелетние эксперименты с аскетизмом показали, что это — путь явного меньшинства.
Там, где умение нажиться за счет другого почитается добродетелью, альтруисты выглядят беспочвенными идеалистами. Однако это не смущает их. Джон Леннон, ставший кумиром целых поколений, пел: «Ты можешь сказать, что я мечтатель. Но я не одинок. Я верю, что однажды ты присоединишься к нам…» Ждать пришлось долго. Леннон пополнил мартиролог мучеников высоких идей. Мир насилия, эгоизма — авторитарный мир — очень хорошо вооружен и организован. Можем ли мы противопоставить ему свою организацию, и не превратится ли она в «дракона», который, ниспровергнув «старый мир», создаст на его месте такой же?
Собственно, эта проблема оказалась камнем преткновения для великих «утопических» мыслителей от Уинстенли до Маркса. Если не спеша внедрять новые, человечные отношения в бесчеловечном мире — он поглотит начинания альтруистов. Возникает соблазн решить все проблемы одним ударом, радикально. На волне массового недовольства радикалы приходят к власти и начинают смело перекраивать общество в соответствии со своими схемами. Итог известен — и в самих схемах обычно что-то не додумано, и народ в «светлом царстве» жить «не готов». К тому же «большие скачки» в царство справедливости невозможны без насилия («среда» сопротивляется радикальным нововведениям), а оно, как мы уже видели, несовместимо со свободой и солидарностью. Для того, чтобы «внедрить» «правильную идею», создается диктатура, огромный чиновничий аппарат. Через некоторое время чиновники избавляются от идеологов — они тоже не очень любят радикализм. Этот круг проходили и якобинцы, и большевики, и либералы-гайдаристы. Конечно, личико Гайдара не похоже на осунувшееся лицо Робеспьера, но политическая практика обоих подтверждает — как правило, радикализм несовместим с демократией. Постепенность, реформизм — самый надежный путь к тому, чтобы сделать мир более свободным и солидарным. Общество нельзя тянуть вверх «за волосы». Каждое изменение должно согласовываться с достигнутым уровнем культуры, лишь немного подталкивая общество вперед. Если результат будет неудачным — всегда можно безболезненно отойти на исходную позицию и попробовать еще раз, скорректировав преобразование.
Но постепенное движение к высоким идеалам лишь тогда имеет шанс преодолеть силы сопротивления нынешнего авторитарного общества, если будет опираться на собственную силу, на собственное организованное начало. Им не может быть государство, партия или финансовая группировка. Почему? Да потому что предоставленные сами себе эти организации быстро забывают о провозглашенных ими целях и начинают «работать на себя».
Конечно, влияние на партийно-государственную жизнь необходимо (таковы правила игры), но оно не должно превращаться в самоцель. Спрашиваешь политика — ради чего вы боретесь с нынешним президентом? «Чтобы сменить антинародный режим». «Чтобы добиться стабилизации рубля». «Чтобы достичь равновесия властей». А это-то все ради чего? Если забыть об этом, основном вопросе, то ценой отстранения антинародного режима станет гражданская война, ценой стабилизации рубля — голод, а ценой «равновесия властей» — бесправие народа.