В Англии эра Каннинга[234] обозначила разрыв с консервативной политикой Каслри, хотя последний и привел свою страну к Четверному договору с тремя державами, входившими в Священный союз. Либеральный историк Герберт Альберт Фишер в третьем томе («Либеральный эксперимент») своей «Истории Европы» утешает себя по поводу политики Каслри:
Каслри, министр иностранных дел, который с триумфом провел страну через завершающую стадию наполеоновских войн, был заклеймен соотечественниками как воплощение духа реакции и мракобесия. Но по сравнению с русским царем Александром и с Меттернихом английский тори предстает образцом либерального, просвещенного здравого смысла[235].
Сколь бы ни были по праву достойны восхищения и способность английских тори к самоконтролю, и их приспособляемость к историческим переменам, и своеобразная непрерывность традиции, дожившей до наших дней, неоспоримым является тот факт, что раскол оказался неизбежен: из тех же самых тори выделились деятели передового либерального направления, нашедшие общий язык с партией вигов. Человеком, осуществившим такой поворот, был Каннинг, более всего прославивший себя некоторыми внешнеполитическими решениями. Он не присоединился к интервенции и оставил Англию в стороне от вмешательства в крайне запутанные испанские дела (сентябрь 1822-го и март 1823 года). В ноябре 1824 года он не пожелал, чтобы Англия участвовала в «европейских» постановлениях по восточному вопросу[236]. В декабре того же года добился признания независимости испанских колоний. В следующем году признал независимость Бразилии. Отвечая на нападки в адрес своей южноамериканской политики, он заявил в Палате общин 12 декабря 1826 года: «Я позволил родиться Новому Свету, чтобы восстановить равновесие в Старом».
Казалось, будто смерть Каннинга (1828) остановила это развитие в направлении прогресса, но привнесенный им дух новизны не выветрился так скоро. В 1829 году под сильным давлением Ирландии был отменен ненавистный Test Act, или «Закон о присяге», согласно которому, чтобы занимать какой-либо государственный пост, нужно было принадлежать к государственной англиканской церкви. Движению английской политики к либерализму и на этот раз способствовала — если не вдохновила его — кампания борьбы за права религиозного меньшинства.
Тем временем достиг своей кульминации промышленный переворот, зримым символом которого явилась первая железная дорога (Манчестер — Ливерпуль, сентябрь 1830). С неуклонным развитием капиталистических фабрик рушилось традиционное превосходство крупных землевладельцев-тори, которым избирательная система гарантировала также и преобладание в парламенте. Речь идет о так называемой системе «гнилых местечек». Мелкие городишки, вовсе обезлюдевшие или насчитывавшие какую-нибудь горстку избирателей, из-за абсурдного, несправедливого деления на избирательные округа направляли в Палату общин больше представителей, чем густонаселенные города с высоким уровнем промышленного производства. Толчок к реформе избирательной системы был дан новым монархом, взошедшим на престол в 1830 году, Вильгельмом IV, который симпатизировал вигам. Впервые образовалось правительство, состоящее из либеральных тори и вигов; во главе его встал Чарльз Грей. События, происходившие по ту сторону Ла-Манша, повлияли на принятие столь непростого решения. Уступка в вопросе по закону о выборах означала для крыла несгибаемых тори, по-прежнему имевших явное преобладание, крайне значительное ослабление их власти. Поэтому Палата лордов определенно заблокировала бы реформу. Но в июле в Париже неожиданно вспыхнула революция, и это убедило пэров смягчить позицию, ибо неуступчивость в данном вопросе могла бы вызвать волнения и мятежи и в Англии тоже. Избирательная реформа была окончательно одобрена в апреле 1832 года. Речь, конечно, не шла о всеобщем избирательном праве, которое казалось ересью даже в 1861 году Джону Стюарту Миллю («Рассуждения о представительном управлении»), но монополия богачей на места в парламенте была подорвана: в Палату общин проник «дозор» радикалов.
В 1833 году Палата общин утвердила первый закон о работе на фабриках. Было запрещено использовать на фабрике труд детей моложе девяти лет (кроме фабрик, где обрабатывался шелк!), а для детей старше девяти лет была установлена максимальная продолжительность рабочего дня. Эта карикатура на социальное законодательство верно отражает основную черту «манчестерского» капитализма: его способность вовлекать подавляющую часть городского населения в производственный цикл, «заражать» все общество. Кратко и с поразительной убедительностью этот феномен описал Маркс в первой главе «Манифеста коммунистической партии» (февраль 1848):
234
Эра Каннинга — Каннинг, Джордж (1770-1827) — министр иностранных дел Великобритании в 1807-1809 и 1822-1827 гг., с 1822 г. — лидер консервативной партии, премьер-министр в 1827 г. Каннинг противодействовал политике континентальных держав Священного союза; при нем Англия одной из первых признала независимость испанских провинций в Латинской Америке и подключилась к борьбе греков за независимость
236
Восточный вопрос в европейской политике XVIII-XIX вв. проистекал из упадка некогда могущественной Османской империи, роста национально-освободительного движения против османского ига и нарастания противоречий между интересами европейских держав на Ближнем Востоке. В начале 1820-х годов он обострился в связи с восстанием 1821 г. в Греции, которое страны Священного союза рассматривали как «мятеж» против «законного» монарха. Между тем Англия, укреплявшая свои позиции в Восточном Средиземноморье, признала греков воюющей стороной (а не «бунтовщиками») и стала оказывать им помощь