В то время как судебная монополия правительств в настоящее время распространяется, как правило, далеко за пределы одного города, а в некоторых случаях почти на весь континент, последствия отношений между расами и полами, а также пространственного сближения и сегрегации власти (монополии) все еще лучше наблюдаются в больших городах и их упадке из центров цивилизации в центры вырождения и распада.
Центральное правительство распространяется на города и сельскую местность, создавая страны, жителей и иностранцев. Это не оказывает непосредственного влияния на сельскую местность, где нет иностранцев (представителей разных национальностей, рас и т.д.). Но в крупных торговых центрах, где проживает смешанное население, юридическое различие между иностранцами и неиностранцами (а не этнически или расово отличающимися владельцами частной собственности) почти неизбежно приведет к той или иной форме принудительного снижения уровня межэтнического сотрудничества. Более того, с центральным государством физическая сегрегация и разделение города и деревни будет систематически сокращаться. Для осуществления своей судебной монополии центральное правительство должно иметь право доступа к частной собственности каждого обитателя, и для этого оно должно взять под контроль все существующие дороги и даже расширить существующую систему дорог. Таким образом, различные домохозяйства и деревни находятся в более тесном контакте, чем они могли бы предпочесть, и физическое расстояние между городом и деревней значительно уменьшены. Таким образом, внутренняя принудительная интеграция поощряется.
Естественно, эта тенденция к принудительной интеграции из-за монополизации дорог и улиц будет наиболее выраженной в городах. Эта тенденция будет дополнительно стимулироваться, если, как это обычно бывает, правительство распространяет свою деятельность через город. Народно избранное правительство не может не использовать свою судебную монополию для участия в политике перераспределения в пользу своего этнического или расового округа, что неизменно привлечет еще больше членов его собственного племени, а с изменениями в правительстве все больше членов еще большего количества племен будет привлечено из сельской местности в столицу, чтобы получить правительственные рабочие места или субсидии. В результате, не только столица станет относительно «негабаритной» (так как другие города тоже будут сокращаться), но и в то же время, из-за монополизации «общественных» улиц, по которым каждый может идти, куда он хочет, будут стимулироваться все формы этнической, племенной или расовой напряженности и вражды.
Более того, в то время как межрасовые, межплеменные и межэтнические браки ранее были редкими и ограничивались верхними слоями купеческого класса, с приходом в столицу бюрократов и бездельников из различных расовых, племенных и этнических групп, частота межэтнических браков будет расти, и фокус межэтнического секса (даже без брака) будет все больше смещаться с высшего класса торговцев на низшие классы – даже на самый низкий класс получателей социального обеспечения. Вместо «генетического улучшения» следствием будет являться усиление «генетического вырождения», чему способствует тот факт, что государственная социальная поддержка естественным образом приведет к увеличению рождаемости получателей пособий по сравнению с рождаемостью других членов, в частности представителей высшего класса. В результате этого непропорционального роста населения с низким уровнем и даже отсутствием образования и растущего числа этнически и расово смешанных потомков, особенно в низших социальных слоях, характер демократического (народного) правительства также постепенно изменится. Вместо того, чтобы «гонка рас» была, по сути, единственным инструментом, политика становится все более «классовой политикой». Правительственные правители больше не будут полагаться исключительно на свою этническую, племенную или расовую привлекательность и поддержку, а все чаще они должны будут пытаться найти поддержку по племенному или расовому признаку, обращаясь к всеобщему (не племенному или расовому) чувству зависти и эгалитаризму, т.е. по отношению к социальному классу (неприкасаемых или рабов против хозяев, рабочих против капиталистов, бедных против богатых и т.д.).