— Ну Лю-ю-ю-юб, — протяжно завывает трубка.
Может, они в университетах так гранты привыкли клянчить? Откуда столько мольбы в голосе?
— Лева, я правда никуда сегодня не хочу. Тут, кстати, гаишник на меня грозно смотрит, а я по телефону разговариваю. Давай позже созвонимся.
Не дождавшись реакции Левы, я невежливо кладу трубку. Потому что гаишник и правда смотрит.
За неделю я и правда[П1] устала. Хорошо, что завтра суббота. На массаж, что ли, сходить? Да, отличная идея. Завтра с утра свою Милу навещу. Руки у нее чудесные. А потом можно с Никой на велосипедах до Зарядья доехать. Посидим в нашей любимой кафешке, в кино сходим.
Мой телефон вновь оживает в держателе. Хмм. Звонит Валерьевич.
— Тут такое дело, Люб… — начинает он без прелюдий. — Мы же завтра Жданову краску на тесты отправляем… Я сейчас с их производством созванивался, чтобы детали и время обговорить…
Повисает пауза.
— Говори, Вить.
— Ну и мне через пятнадцать минут помощница Жданова перезвонила…. В общем, Жданов потребовал, чтобы инженер, которая на встрече была, вместе с краской приехала.
4
— Ты куда это в субботу с утра пораньше собралась? — заспанная Ника смотрит на меня из дверей кухни. — Я думала, у нас сегодня день мамы и дочери.
— И он обязательно будет, после того как я вернусь с работы. Возникло срочное дело.
— Ты поедешь на работу в джинсах? — дочь задорно играет бровями.
— Там производство. В платье и на каблуках буду смотреться нелепо. А что, плохо сидят?
— Сидят отлично. У тебя в них такая аппетитная попа.
— Эту аппетитную попу прикроет неаппетитный белый халат, — я возвращаю чашку на стол и, подойдя, целую Нику в щеку. — Все, я побежала. Кофе сварен, пироги разогрей.
В прихожей я мешкаю с выбором. Может быть, все же каблуки надеть? Небольшие? Ой, ну нет. Мне, возможно, несколько часов на ногах придется провести, а я девочка уже немолодая. Варикоз — вещь неприятная.
Как вчера сообщил Валерьевич, первый тест краски пройдет уже сегодня у одного из постоянных клиентов Жданова. Собственно, потому понадобилась я: чтобы лично наблюдать за процессом. На такой случай мы обычно отправляем менеджера или технолога, но оспорить требование Жданова никто не посмел.
На проходной «Дельтафлекса» меня облачают в белый халат и выдают невысокого грузного мужчину в сопровождение. Мужчина оказывается главным технологом производства, его зовут Константин, и судя по отдельно брошенным фразам, финская краска его более чем устраивает. А вот мое появление с ведром нежеланных инноваций — нет.
— Ничего против лично вас не имею, — добродушно сетует он. — Но я на производстве давно и краски много всякой повидал. Нашим изобретателям до Европы, как до Пекина раком.
Не люблю я предвзятое отношение и консервативность. Они тормозят прогресс, а на производстве это непросительно.
— Мне и вас жалко, — Константин плавно переходит с кнута на пряник. — Сегодня суббота, а вам наверняка дома с мужем хочется побыть, — тут он косится на мой безымянный палец. — Вы, кстати, замужем?
— Уже много лет в разводе. Поэтому предлагаю закончить оплакивать мой потерянный выходной и пройти к печатному станку.
Константин что-то недовольно бормочет себе под нос и начинает идти быстрее. Вот и славно. Я еще не теряю надежду в свою разведенную субботу покататься на велосипедах с дочерью.
По пути к огромной печатной махине у меня есть возможность оглядеться. Несмотря на консерватизм главного технолога, в остальном предприятие выглядит прогрессивно: кругом царит стерильная чистота, каждый сотрудник занят своим делом, и все как один носят спецодежду. А еще они с любопытством на меня косятся, что впрочем, не удивительно. Я здесь единственная женщина.
— Дима, останови станок, — с явной неохотой произносит Константин. — Краску будем очередную пробовать.
Парнишка в форменной кепке тянется к знакомому ведру, и неожиданно застывает. Застывает и Константин, а в воздухе, пахнущем растворителем, повисает гробовая тишина.
— Что застыли, холопы? — знакомый грубый голос эхом разносится по производственным стенам. — Соскучились по барину? Рассказывайте, как докатились до жизни такой.
Я чувствую себя героиней фантастического фильма, где участники происходящих событий утратили способность шевелиться. Все, кроме меня. Я оборачиваюсь и встречаюсь лицом с магнатом-грубияном, который сверлит меня глазами. Одет Жданов в строгий костюм и даже халат не накинул. Это он зря. Краску с его дорогих брюк не уберет даже итальянская химчистка. Будет жаль. Симпатичные брюки, и сидят на нем хорошо.