Спустя время, — может, несколько минут, а может и часов, Хейли, наконец, пришла в себя. Юриан неподвижной массой лежал на ней, его все еще твердый член был внутри ее киски. Его лицо прижималось к ее шее, щетина на подбородке щекотала кожу.
Она открыла глаза и посмотрела на потолок, пытаясь перевести дыхание. Это был самый потрясающий секс, который у нее когда-либо был, и намного лучше, чем в ее снах.
Он поднял голову, и дуновение его дыхания пронеслось по ее коже. Его глаза снова были угольно-черными, какими она привыкла их видеть.
Ей не хватало пламени страсти.
Но чувствуя, как его член распрямляется внутри нее, и видя, что его лицо снова потемнело от вожделения, Хейли поняла, что это пламя скоро снова будет облизывать её.
Сегодня она узнала о себе несколько вещей. Во-первых, она не сошла с ума. Во-вторых, физическая близость, которая у них только что была, еще больше убедила ее, что она влюблена в этого мужчину.
Ну а в-третьих, она, должно быть, скрытая пироманка, потому что у неё определённо есть тяга к огню.
Глава 5
Постепенно до Хейли дошло, что она слышит негромкий звенящий звук. Перекатившись, она стукнула по будильнику, стоявшему на прикроватном столике. Ее рука попала по чему-то мягкому, но звук не стих, поэтому она быстро передвинулась по кровати и попыталась ещё раз.
— Ты пытаешься мне что-то сказать? — недовольно проворчал низкий мужской голос. — Я почувствовал твою оплеуху и в первый раз.
Она взвизгнула, повернулась и села, натянув простыню на грудь. Ее лицо вспыхнуло.
— Я забыла, где нахожусь.
Юриан медленно и лениво улыбнулся — было видно, что им снова начинало завладевать вожделение.
— Я так себе это и представил. — Его руки были сложены за головой, налитые бицепсы выступали над подушкой. Постепенно его сонный взгляд едва проснувшегося человека начал исчезать, уступая место страсти.
Разве не здорово проснуться рядом с таким восхитительным мужчиной! Она прижалась к нему, намереваясь запечатлеть на его сексуальных губах долгий неспешный поцелуй.
Жужжание стало сильнее.
— Что этотакое? — спросила она, выпрямляясь, и, наклонив голову, попыталась угадать.
— Созывается собрание. — Он перекатился на кровати и закинул на нее руку и ногу, снова притягивая ее к себе. Зарывшись лицом в изгиб ее шеи, он слегка потерся щекой о ее кожу, его щетина защекотала ее. Она почувствовала, как кончик его языка пробежался по ее шее, задержавшись за ухом. Его утренняя эрекция тяжело лежала на ее бедре.
Они занимались любовью снова и снова, часами, с той поры, как он привел ее сюда. Лишь однажды он ненадолго оставил ее, чтобы подготовить отчет, и практически сразу же вернулся, чтобы вновь овладеть ею.
Его пронзающая сердце нежность сменялась захватывающей дух страстью. Каждое его прикосновение было наполнено вожделением и чем-то еще, более глубоким. Она надеялась, что это «более глубокое» — любовь, но он не произносил этого слова. А она не была достаточно уверена в том, что ждет ее в будущем, чтобы раскрывать свои чувства.
Пока нет.
Его язык вырисовывал узоры на ее коже. Дрожа от нарастающего возбуждения, она перевела сбивчивое дыхание.
— Ты должен идти?
— Ммм. — Прежде чем она успела спросить, что это значит — «да» или «нет», он сказал:
— Судя по звуку, это важно — слышно по уровню тона, — объяснил он. — Чем выше звук — тем больше важность. — Он прижался носом к ее подбородку. — Я не хочу уходить от тебя.
В этот момент бездушный металлический голос произнёс:
— Юриан Вакидис, отчет в главном конференц-зале. Юриан, в главный конференц-зал.
— Кажется, ты им действительно нужен.
Он вздохнул и еще сильнее обнял ее.
— Черт возьми! Я уже сделал отчет. Кроме того, я не был здесь шесть месяцев — никто не умрет, если они подождут еще часок-другой.
Прижимаясь губами к ее шее, он постепенно перемещался ниже — к груди. Юриан облизнул мягкий сосок, и он тут же напрягся, отзываясь на ласку. Он вознаградил ее, покружив языком вокруг другого соска, чтобы тот тоже затвердел. Ее нутро сжалось, выплеснув смазку на половые губы. Он просунул руку между ее ног, поглаживая пальцами ее складки.
— Я никак не привыкну, как быстро ты реагируешь, — пробормотал он около напряженного бугорка на ее груди.
— Думаю, я к этому слишком пристрастилась, — прошептала она, нагибая голову, чтобы поцеловать его волосы.
Его член резко дернулся около ее бедра. Он поднял голову и поймал ее взгляд. Темно-красные крапинки появились в угольно-чёрной глубине его глаз.
— Я тоже.
Другой, более низкий голос раздражённо проревел:
— Юриан! Быстро тащи свой зад в конференц-зал!
Юриан резко сел. Поморщившись, он провел рукой по волосам.
— Проклятье! Это Люцифер. Я должен идти.
– Люцифер? В смысле – Сатана? Дьявол? Вельзевул – Повелитель Мух [3]? – Глаза Хейли открывались всё шире, по мере того, как она пыталась принять этот факт. Одно дело – находиться в аду, но вот услышать голос Дьявола по интеркому [4]…
— Да, но вообще-то ему не нравится это имя.
— Какое именно? — Она снова почувствовала себя персонажем картины Сальвадора Дали.
— Вельзевул. Особенно, когда его сокращают до Вела [5]. Он это просто ненавидит.
— Но Дьявол его устраивает? — Хейли снова покачала головой. Чувствуя, будто вокруг неё сгустился туман, она пробормотала:
— Придется это запомнить.
Юриан выпрыгнул из кровати, схватил одежду и начал быстро натягивать джинсы и футболку. Влезая босиком в свои ботинки, он проговорил:
— Останься здесь, лапочка. Ты будешь в безопасности, но никому, кроме меня, дверь не открывай.
— Не открою, — она села в кровати, наблюдая за ним. — А что насчет тебя?
Он посмотрел на нее. С сожалением она отметила, что его глаза снова приобрели естественный цвет. Ей так нравилось, когда возбуждение смешивало в них темно-красный с черным.
— А что насчет меня? — переспросил он.
— Ты сам будешь в безопасности? Ты ничего не говорил по поводу мер безопасности за пределами твоей квартиры. — Она не представляла, как у них в Аду обстоит дело с безопасностью, но она не хотела рисковать. Только не теперь, когда она, наконец, нашла Юриана.
Он с видимой беззаботностью пожал плечами. Наверное, от этого ей должно было бы стать легче, но почему-то не стало.
— Не могу представить, что они обнаглели настолько, что попытаются похитить меня прямо из Ада, — сказал он. — Отец тогда просто взбеленится.
Хейли нахмурилась.
— Твой отец? Он тоже здесь? Это что, семейное дело?
Он скривился и одной рукой поскрёб шею.
— Мм, да. Думаю, я еще не рассказал тебе.
Продолжения не последовало, поэтому она спросила:
— Не рассказал мне о чём?
— О моем отце, — он присел на краешек кровати, проигнорировав третий призыв на собрание. — Он — Люцифер.
Хейли еще больше нахмурилась, потом, уверенная, что неправильно расслышала, слегка тряхнула головой. Он кивнул, подтверждая свои слова, и она повторила: — Он Люцифер. — Короткий недоверчивый смешок вырвался у неё: — Ты — сын Сатаны…
Он опять кивнул. — Но не так страшен черт, как его малюют. Правда. Думаю, он тебе понравится.
Ее любовник оказался демоном секса, и он думает, что ей понравится его отец — Дьявол.
Ай-ай-ай.
3
В переводе с древнееврейского его имя означает "повелитель мух". Поклонявшиеся изображали его в виде мухи - носительницы зла, моровой язвы и греха, которой приданы атрибуты высшей власти (здесь и далее: прим переводчика).