Вонзая посох в покрытый драгоценными камнями берег, окутанный серебристым туманом, колдун двинулся вверх по берегу. Когда взошло солнце, он увидел идущих по своим делам, островитян. Держа иголки из слоновой кости и нити в руках, старухи трудились над одеждой и парусиной. Жены готовили настоящие банкеты для своих трудолюбивых мужей. Возле лачуг играли дети, обращающиеся со своими сверстниками со всей возможной жестокостью и злобой. Заглядывая в открытые двери лачуг, Сайлас незаметно проходил через деревню. Внутри дома были украшены жемчугом, мертвыми кораллами и красивыми раковинами. Перед резной мебелью из китового уса полыхали костры, а из оперения разноцветных морских птиц были сделаны занавески и покрывала для столов и кроватей. Заполняя комнаты разноцветных светом, в оконных проемах лежали драгоценные камни.
Домики были маленькими, всего лишь прибрежными лачугами простых членов клана, но по сравнению с тем ужасом, что последние несколько лет Сайлас называл своим домом, они казались дворцами. В гроте было холодно и сыро. В компании с крабами и Хергустагром он обедал гниющими объедками островитян, слушая, как великий демон говорит о силе и язвительных добродетелях своего темного бога, рассуждая о мести Сайласа. Он учился ужасному искусству призыва и колдовства. Стал одним целым с тьмой из глубин…
– Мунго, – произнесла женщина, миловидная жена рыбака, несущая охапку плавников для костра. – Мальчик, куда ты так торопишься?
По дорожке между домами, бежал один сыновей рыбака, которых Сайлас видел на берегу – молодой парень с родинкой на подбородке. Он пробежал мимо невидимого в серебристом тумане, Сайласа. Силы колдуна создали вокруг него непроницаемую дымку, что скрывала его гротескную фигуру, но позволяла видеть в своих завихрениях и волнах окружающих его людей.
– Папа велел бежать в замок, – задыхаясь, крикнул мальчик матери. – Что-то случилось на пляже.
– Что же? – спросила его мать, но Мунго уже убежал. Постукивая посохом по дорожке, Сайлас последовал за мальчиком.
Перед его взором предстали башни замка Шелдрак. Это было грубо построенное укрепление: не один из тех прекрасных дворцов, присущих центральным королевствам Расколотых Островов, о которых он слышал. Остров Эрзац не нуждался ни в дворце, ни в цитадели. Пронизанный драгоценными камнями и построенный сотни лет назад из темного прибрежного камня, он едва ли мог так называться: его стены никогда не отражали вражеских атак, а на его грубо обтесанном мосту не было ни одного солдата. Однако, пока на него не обрушится весь гнев бурь и стеклянного моря, он будет стоять непреклонно.
Мальчик Мунго пересек мост и осторожно протиснулся в большие двери. Сайлас последовал за ним и зеркальный туман, окутавший его тело, начал заполнять, своей отражающей дымкой, комнаты и банкетный зал.
В большом зале, как и всегда, ярко горел огонь. Мунго подошел к фигуре, сидевшей перед огнем. Он хотел что-то сказать, но передумал и двинулся дальше. Сайлас приблизился к человеку, и существа на его больной плоти, прячась от жара огня, поползли в разные стороны. Около огня сидел Старый Лундал. Если не считать пристального взгляда, устремленного на яркое пламя, бывший вождь представлял собой жалкое зрелище – он был едва жив, от него остались одни кожа и кости. Исчезли его многочисленные безделушки старых богов, и словно как какое-то покаяние, вместо них старик носил тяжелую цепь с медальоном в виде молота Зигмара. Сайлас положил свои толстые бледные руки на плечи Лундала, наклонившись к уху старого вождя.
– Не беспокойся, отец, – прошептал колдун. – Это я ответил на твои незримые молитвы. Скоро все кончится.
– Но милорд, – взмолился Мунго, возвращаясь в банкетный зал. Сайлас обернулся. В комнату вошел его брат Хирн. Как всегда, высокий и крепкий, а его лицо напоминало дикую маску. За ним следовали те же слуги, что оттащили Сайласа в грот.
– Будь ты проклят, - бросил он одному из них, показывая швы на своем плаще из акульей кожи. – Не вздумай мне перечить. Посмотри на это. Посмотри на это! Ты никчемный портной. Ты думаешь, что это достойно клана Шелдрак, не так ли? Ты думаешь, что таким образом человек может служить своему Королю Богов? Мне следовало бы тебя выпороть, пес.
– Милорд, – более настойчиво обратился к нему Мунго. – Меня послал отец. Есть кое-что, что вы должны увидеть.
Хирн с сердитым лицом повернулся к мальчику. Он резко ударил Мунго тыльной стороной ладони, отчего тот, словно подкошенный, рухнул на пол. Он был слишком потрясен, чтобы даже всхлипнуть и отползти по полированному полу от Хирна.