Последние сомнения относительно её выбора испарились.
- Глупый, глупый мужчина. А твоя мамаша никогда не говорила тебе не спать с ведьмой?
Он осмелился её дразнить.
- Ты мертва. Ты ничего не можешь сделать мне теперь. Давай. Завой он боли в сердце или потряси своими цепями. Ты мертва и похоронена в безымянной могиле. Хотя можешь попытаться найти ее по пожухлой траве, на которую я поссал. Возвращайся в Ад, злобный дух, где тебе и место.
Его попытка взбесить её не привела к вспышке гнева. Вместо этого, Изабель пришла в восторг. И засмеялась. Нехорошим или истеричным смехом. Низкое хихиканье, бесстрашное, окрашенное лёгким безумием слетело с её губ.
- О, я возвращусь в Ад, Франциску, но не одна.
Нож, который она принесла с собой, с резным эбонитовым лезвием, подаренный ей новым другом, мелькнув, опустился вниз прежде, чем Франциску смог понять намерение Изабель. И она вонзала его снова и снова, пока Франциску не булькнул в последний раз. Видя, что душа отделяется от тела, всё ещё неся отпечаток удивления, она послала ему воздушный поцелуй.
Наконец, потеряв своё высокомерное выражение лица, Франциску стал оскорблять её и пытаться дотянуться. Его призрачные пальцы хватали пустоту, когда за ним прибыл жнец Ада.
Испуганный, Франциску попытался избежать своей судьбы. Но никто не сбежит от Смерти, когда она выходит на охоту, особенно душа, столь же тёмная, как душа Франциску. О, как он кричал, когда покидал смертный мир.
Но даже звук его криков, который Изабель порой нарочно вызывала в своей памяти, не мог стереть боль от его предательства. Никогда не вернет ей способность доверять. Но, определённо, заставит её улыбнуться.
Воспоминания о прошлом были прерваны стуком в восстановленную, и теперь укреплённую сталью дверь.
- Убирайтесь, - пробормотала Изабель, поднявшись из ванны на ноги, которые дали в полной мере почувствовать все её пятьсот лет. Забавно, как сожжение заживо позволяет ощутить себя настолько старой.
Изабель схватила халат и обернула его вокруг тела прежде, чем шатаясь выйти в спальню. Снова последовал стук в дверь, но добавился приглушённый крик. Она проигнорировала его, роясь в ящике с нижним бельём.
Дёрнув за чёрные короткие лямки, она вытащила спортивный лифчик, и только повернулась к шкафу, когда услышала громкий удар. Изабель не удивилась, увидев мгновение спустя Реми в дверном проёме своей спальни.
Вздохнув, Изабель повернулась к нему спиной и продолжила перебирать одежду в шкафу.
- Привет, маленькая ведьма.
- Ты рано.
- Не мог дождаться, когда увижу тебя.
Ну почему его небрежно брошенные слова заставили её сердце трепетать? Это так несправедливо, тем более, Изабель понимала, что демон не серьёзно.
- Просто, чтобы ты знал, я снова отправлю тебе счёт за ремонт моей двери.
- Ага, я как раз собирался спросить, зачем ты это сделала.
Изабель недоверчиво взглянула на Реми.
- Серьёзно? Ты сломал мне дверь. Уже дважды.
- Я не стал сдерживаться, пробивая себе путь внутрь, когда ты не откликнулась.
- Тебе когда-нибудь приходило в голову, что я могу быть занята?
Он принюхался и скривился.
- Занята? Чем? Барбекю? Здесь что, воняет обугленной плотью и сожжёнными волосами? Ты здесь баловалась каким-то странным ведьмовским ритуалом?
Так, Люцифер не сказал ему о её проклятии. Хорошо. Флиртующего Реми она может вынести. Отпускающего шуточки Реми тоже. Но Реми, который испытывает к ней жалость? Это просто взбесило бы её. По крайней мере, сильнее, чем обычно.
- Запах, который ты чувствуешь - это то, что происходит с люди, когда они трахаются со мной.
Подумать только! Она умудрилась сказать правду, хоть и не в той манере, как он ожидал. Люцифер, вероятно, скрипел зубами в своём офисе.
- Ты отправляешь их на костёр? Я бы сгорел по собственной воле, лишь бы вкусить то, что у тебя между ножек.
Изабель заскрипела зубами.
- Я тебя ненавижу.
- И так ты разговариваешь со своим будущим любовником?
Внезапно устав от спора, от пытки огнём, которая была всё ещё свежа в мозгу, Изабель резко опустила плечи. Как будто ощущая её настроение, Реми сменил тему на более не сексуальную.
- Итак, моя маленькая хищница, на кого ты нацелилась сегодня?
На этот вопрос она могла ответить.
- Эммануэль. Маленький демон, который чистил её камеру, сказал мне, - после того, как Изабель выпытала эту информацию у него, - что она пристально следила за своими наследниками. Особенно, за старшей дочерью, которая за эти годы унаследовала пекарню Эммануэль, вступив во владение после того, как убила своего мужа.
Эта сука кричала всем, кто слушал, что в том, что хлеб не поднимается, была вина Изабель, вместо того, чтобы признать истинную причину - неправильное хранение дрожжей.
Однажды в Аду, планируя свою месть, Изабель узнала, что Франциску трахал эту шлюху-хлебопечку на стороне. И ей доставило огромное удовольствие запихивать Эммануэль в духовку и захлопывать дверцу, когда Изабель только начала собирать души сволочей.
- То есть, мы собираемся в Испанию. Великолепно. Я давно собирался попрактиковать свой испанский.
Хитрая ухмылка на его губах и блеск в глазах дали ведьме понять, что Реми не имел в виду язык.
- Мы пока не едем. Там нет ещё и девяти вечера. Полагаю, что мы скорее всего поймаем Эммануэль утром, когда её наследники начнут свой рабочий день в пекарне. Таким образом, у нас есть приблизительно шесть часов до отъезда.
- У меня есть представление о том, как убить пару часов.
- Я сомневаюсь, что у тебя есть представление о том, как провести хотя бы пару минут.
- Только потому, что ты так сильно меня возбуждаешь, но я намекал не на это. Что-то в том, как твои маленькие друзья сбежали из тюрьмы, меня настораживает. Я подумал, может, ты захочешь пойти со мной и всё проверить.
Хорошо, хотя это крайне её удивило. Во-первых, что он обратил на это внимание, во-вторых, что ему не всё равно. Это пробудило подозрительность Изабель.
- Почему тебе это так важно?
Усмешка, которой Реми её одарил, чистая и мужественная, попала прямо в цель и защекотала.
- Я ненавижу тайны. Кроме того, если присутствует нарушение правил безопасности, я хочу знать. Сбежавшие рабы прибавляют работы, что, в свою очередь, означает уменьшение времени на развлечения для меня.
- А нам сейчас никак нельзя этого допускать, не так ли?
Изабель достала женский брючный костюм, подходящий для обследования тюрьмы. Ну, не совсем подходящий, но она не собиралась одевать что-то сексуальное для придурка, который даже не соизволил заметить, что всё время, пока они разговаривали, она стояла там в одном нижнем белье. Или заметил?
Кончик пальца прошёлся вниз по её позвоночнику, и Изабель развернулась, только чтобы увидеть, как Реми стоит, прислонившись к дверному косяку, губы изогнуты в полуулыбке, а глаза прикрыты.
- Да?
- Ты только что дотронулся до меня?
Он поднял руки в жесте "Кто? Я?"
- Каким образом, когда я стою здесь?
- Мне нужно одеться.
- Я не буду возражать, если ты не станешь этого делать.
- Сказал мужчина, которому удалось произнести несколько последовательных предложений, не пытаясь снять с меня трусики.
- А ты снимешь их, если я попрошу?
- Нет.
- Тогда зачем спрашивать, когда я могу всё это себе представить? Всё время, пока мы говорили, глядя на эти горячие обнажённые изгибы твоего хищного тела, я думал, как сниму с тебя это чопорное и скромное нижнее бельё зубами. Если бы мы продолжили говорить, кто знает, как далеко бы мы зашли. Хотя, даже то немногое, что я успел вообразить, вынуждает меня сказать, что ты очень-очень непослушная ведьма.
О, вот это была мужская усмешка, которая могла заставить растаять даже Изабель.
Она отвернулась, прежде чем Реми увидел румянец в ответ на его высказывание. Тяжелее скрыть соски, торчащие через бюстгальтер, и возбуждение, промочившее трусики.