– И к чему ты это?
– К тому, что ты должен уделять внимание настоящему и будущему. Прошлое – само догонит тебя, если захочет. И напомнит о себе.
– Это что, совет от Джордана? Хм, пожалуй, не воспользуюсь, – усмехнулся южанин, и я вторил ему.
– Тоже разумное решение, друг мой.
Валькирия умостилась в карету, решив понянчиться с мамой. Да и… ее крылья объял лед, который точно имел необычное происхождение. Хоть я и не знал, что с ним делать, я решил, что девушке не стоит сидеть на холоде в любом случае.
Сменив свои лохмотья на одежды инквизиторов, промыв раны от святой соли, наевшись и напоив вампириху из чашки, я сел рядом с Яном на козлах. Был соблазн составить компанию валькирии, но я решил, что стоит уделить время южанину. У нас с ним были определенные разлады, которые стоило бы решить.
– Я думаю, Джордан, что прошлое всегда имеет значение, потому что оно дает опыт. А опыт говорит тебе, что хорошо, а что плохо.
– Но человек не может всегда верить опыту. Иногда он бывает обманчив, а иногда – устаревает. Животное, что еще вчера было другом и ело траву, сегодня может иметь клыки и питаться человечиной, – я задумчиво скользнул взглядом по черным спинам жеребцов. – Мир меняется. И всегда стоит делать скидку на то, что прошлое слишком далеко унесло течением. Достаточно, чтобы забыть о нем. Об этом я и говорю, когда обесцениваю значимость вчерашнего дня.
– Значит, ты хочешь сказать, что нет гарантии во вчерашнем?
– Вроде того. Я хочу сказать, что каждый из наших поступков остался позади, и если мы не бросили друг друга после случившегося, то нет причин делать это сейчас.
Южанин вздрогнул и посмотрел на меня с некоторым удивлением. И даже недоверием.
– Откуда ты узнал?
– Ты так и не вернул те пистолеты, а у одного из них все еще взведен курок. Для меня только остается загадкой, когда ты хотел уйти. Пока я буду спать?
– Да. Думал об этом.
– И думаешь даже сейчас. Вряд ли я тебя смог переубедить.
– Смог. Я хотел уйти только потому, что не верил в наше сосуществование. И помнил твои слова – ты меня используешь.
– Ты тоже меня используешь, – усмехнулся я. – Еще с тех пор, как получил пулю в горло. Симбиоз, Ян, строится на взаимовыгоде. А вот если бы я вообще ничего тебе не давал, это был бы паразитизм. Мы сосуществуем и взаимно пользуемся друг другом. На этом может строиться что-то иное.
– Есть ли что-то глубже выгоды для нас обоих?
– С твоей стороны – да. С моей… может быть. Я пока не уверен точно. Хотя, если я спас тебя – наверняка что-то есть. Как минимум, ты иногда очень забавный.
– Вот уж спасибо.
– Не дуйся.
Ян сквозь зубы процедил какое-то ругательство и упер взгляд в горизонт.
До города было два дня пути. Даже если бы не знал, я чувствовал бы близость моря. Это… особое чувство, витающее в воздухе.
Впрочем, окружающий пейзаж мог бы ввести меня в заблуждение. В конце концов, он однообразен. Снег, снег, повсюду чертов снег: на кустах, на деревьях… и под ногами.
Мне захотелось спать. Это чувство будило кольцо, надетое на палец. Я почувствовал легкое покалывание, идущее от артефакта. И сопротивляться ему было сложно. Но перед сном я решил коснуться Тласолтеотль.
– Значит, ты победил.
– А ты все проспала, – мысленно съехидничал я.
– Я же сказала, результат меня не беспокоит. Я готова была принять любой исход.
– Ладно. В любом случае – рад тебя слышать.
– Взаимно, Джордан. Теперь ты просто вампир?
– Представь себе. Непривычное чувство.
– Но кое-кто будет этому рад.
– Например?
– Некрос.
Я на некоторое время замолчал. В мыслях ничего не двигалось, я наблюдал за размеренным движением пейзажа. А потом спросил:
– Она вернется?
– Обязательно. То, что с ней случилось в Альтстоне – результат эльфского проклятия, которое она заработала, будучи моложе. Но в тот же день она нашла прореху в пророчестве, поэтому ее смерть всего лишь формальность. Некрос жива и дышит в данный момент. Скоро найдет тебя, чтобы забрать меч.
– И ты уйдешь вместе с двуручником?
– Дорогуша, ты от меня так легко не отделаешься, – рассмеялась Тласолтеотль, и мне оставалось лишь гадать, почему это ее так насмешило.
Я опустил взгляд на лезвие меча. В его сиянии, рожденном лучами солнца, я увидел взгляд богини. И ласково коснулся пальцами режущей кромки. Тласолтеотль прикрыла глаза и тихо зазвенела. Я улыбнулся в ответ на ее слова.
– Конечно же, моя богиня…
***
В этот раз сон был другим. Мы с отцом сидели на кухне, друг напротив друга, за грубо сколоченным столом. Мы оба любим его, хотя маме он не нравится.
– Этот чай… неплохой, – папа причмокнул, как он делает обычно, пытаясь прочувствовать вкус. – А что тебе в нем нравится, Джо?
– Мне нравится вкус малины.
– Да. Мне тоже. Я сразу представляю огромный малинник, колючий, но родивший так много вкусных и спелых ягод, что можно хоть весь день сидеть и есть их…
Я улыбнулся, глядя, как отец прикрыл глаза, погружаясь в воображение. Он часто так делает. Особенно когда рассказывает про ту схватку с огромным людоедом, которая оставила на его теле жуткий шрам. Папа обожает этот бой. Хотя рубец показывает мало кому… Мама говорит, что он стесняется.
Мне захотелось сказать отцу, что я его люблю, но вдруг я заметил у него за спиной что-то… необычное. Что-то, чего в моем сне не должно быть. Девушку. Черноволосую. Она стояла позади папы, у приоткрытой двери. На секунду она повернулась ко мне, подарив взгляд странных глаз. А потом зашла внутрь комнаты, которую я в нашем доме раньше не замечал.
– Я сейчас вернусь, папа, – пробормотал я, оставляя чашку на столе.
– Только не попадись маме под руку! Она все еще злится, что мы с тобой не позанимались математикой. Знаешь же, опять начнет язвить и издеваться. Дай ей время успокоиться.
– Хорошо! – отозвался я, с интересом подкрадываясь к двери, за которой исчезла та странная девушка.
Потянув ручку на себя, я вошел. За спиной раздался хлопок. Я обернулся и понял, что стал выше. Мои руки – грубее, а голос – ниже. И дверь, в которую я вошел вслед за девушкой, была в моих снах уже не раз.
– Алиса… – я посмотрел на сестру, сидящую на стуле спиной ко мне.
В этой комнате не было мебели, ковров, ламп. Совсем ничего. Лишь дырка в потолке, через которую пробивался лунный свет – прямо на плечи Алисы.
Я замолчал, осознав, что не могу сдвинуться с места.
– Я люблю его, – прошептала девушка. Так тихо, что я едва расслышал. – И Джордана тоже. Надо с ним встретиться.
– Ты слышишь меня? Я здесь, Алиса.
– В конце концов, надо наконец-то решить ситуацию с нашими отношениями. Все стало… так сложно. Чертов Аксель.
Тут я не стал что-либо говорить, выразив свое согласие молчанием.
– Но ничего. Он мертв. А я жива. И Джордан тоже. Значит, это мой шанс все исправить.