Однако эта дикая фантазия напомнила о себе, стоило Леголасу совершенно «случайно» несколько раз задеть ладонью бугор в его штанах. У Барда от такой наглости перехватило дыхание. Леголас же смотрел на него совершенно невозмутимо, как будто он ничего предосудительного не делал. Бард предостерегающе сдвинул брови, но принц ответил на немую угрозу самой милой улыбкой из своего арсенала, проигнорировав немой вопрос, застывший в карих глазах.
— Проклятые эльфы, — выругался Бард, переведя взгляд на Трандуила, на губах которого порхала ровно та же красивая улыбка, что и у его несносного отпрыска. Именно голос младшего эльфа и вывел его из ступора, в коем он пребывал.
— Обычная шлюха, как мой отец предпочитает называть меня время от времени, вряд ли носит корону, — диадема, украшавшая чело принца и стоившая, как весь Дейл, впечаталась в близлежащую стену. А в следующее мгновение пальцы Леголаса уже вовсю расправлялись со шнуровкой на брюках Барда.
— Истина глаголет устами младенца, — донёсся до Бард едкий комментарий Короля, как будто это — всё это! — было совершенно в порядке вещей.
Бард исподтишка взглянул на Трандуила, который совершенно спокойно наблюдал, как его собственный сын ублажает его любовника. Король отсалютовал ему серебряным кубком и поднёс его к губам, как будто всё ещё сидел за обеденным столом и вёл непринуждённую светскую беседу.
— Эти нарядные тряпки шлюхе тоже ни к чему. Сними их.
Бард даже не мог с точностью сказать, что возбуждало его больше. Перспектива того, что должно было произойти (его воображение уже подкинуло ему самые яркие сценарии), грязные слова, которые так свободно лились из уст Леголаса и Трандуила, или же тот факт, что Король наблюдал, как его собственный сын и наследник ублажает его любовника, переодически отдавая тому приказы. Бард невольно вжался в мягкую спинку кресла, застыв в ожидании того, что произойдёт дальше. Минуло бесчисленное количество лет с тех пор, как он в последний раз наслаждался тем, что принц предлагал так свободно, а потому одна лишь мысль об этом заставила его терять рассудок.
— Как пожелаешь, Ada, — беспечно улыбнулся Леголас.
Он избавлялся от дорогой одежды медленно, с любопытством наблюдая за выражением лица Барда, что, не отрывая взгляда, смотрел на его пальцы. Эльф демонстрировал его взору идеальную кожу цвета слоновой кости медленно — дюйм за дюймом — пока наконец не позволил тунике соскользнуть с плеч. Взгляд Барда оторвался от сверкающих глаз и остановился на длинной шее, узких плечах и красивых руках.
Если Трандуил обладал столь непривычной для эльфийской расы мужественной красотой — широкими плечами и развитой мускулатурой опытного мечника, — то его сын, напротив, являл образчик эльфийской красоты — гибкий и стройный, как лоза. Лица отца и сына, даже их голубые глаза и идеальные губы, были почти идентичны, вот только сын с трудом доставал отцу до плеча. Оба эльфа были по-своему прекрасны и недоступны.
И потому Бард просто наслаждался возможностью смотреть на это полуобнажённое совершенное тело, но не осмеливался осквернить прикосновением своих грубых пальцев. Он жадно впитывал каждую деталь, облизывая тело юного эльфа благоговейным взглядом, когда его глаза округлились, а сердце пропустило удар. Причина была проста — серебряные кольца пронзали нежные розовые соски эльфийского принца. ЭТО должно быть было безумно больно, он никогда не видел ничего подобного!
— Хочешь прикоснуться к ним? — с понимающей улыбкой прошептал Леголас, либо неверно истолковав выражение лица Барда, либо попросту решив проигнорировать застывший на нём ужас. Эти кольца обладали странным притяжением для тех, кто никогда не видел ничего подобного раньше, и Леголас не сомневался, что Бард не сможет устоять перед искушением, как только его отпустит первоначальный шок. Но тот продолжал молчать и смотрел на него с жалостью и толикой отвращения.
Леголас улыбнулся, взял ладонь человека в свою и положил себе на грудь, всего в нескольких дюймах от пронзённых сосков. Он осторожно провёл кончиками пальцев Барда по кольцам, вселявшим страх в мужчину, осмелившемуся встать на пути дракона.
— Зачем?.. Ты... ты носишь их по какой-то причине или из каких-то эстетических соображений? — Бард с невообразимой жалостью посмотрел в лукавые синие глаза.
— Они несут в себе определённый смысл… — признался эльф и расплылся в таинственной улыбке.
— И какой же? — полюбопытствовал Бард, играя кончики пальцев с затвердевшими сосками эльфа. Он был так увлечён этим занятием, что даже не заметил, что его ладони двигаются сами по себе, ведь Леголас уже давно его ни к чему не принуждал.
— А ты сам не догадываешься, Бард? — протянул Леголас. По мере того, как слова вылетали из этого дерзкого рта, улыбка распутного создания становилась всё шире. — Эти кольца означают собственность короля.
Бард бессознательно отдёрнул руку, как будто та сгорела бы в пламени дракона, позволь он себе дотронуться до запретного тела ещё хоть один-единственный раз.
«Это безумие», — подумал он и бросил на Трандуила испуганный взгляд, но тот лишь кивнул.
— Вы вконец спятили!
Слова сорвались с его языка прежде, чем Бард смог их сдержать.
— Не стану исключать такую вероятность. Ведь ты сейчас здесь, — Леголас вмешался прежде, чем Трандуил успел сказать хоть слово в их защиту. — Я не могу носить обручальное кольцо. Тем не менее, я хочу, чтобы у меня было постоянное напоминание о тех особых отношениях, которые связывают меня с Трандуилом, поэтому я ношу эти кольца. Уже много веков.
Бард мог понять мотивы Леголаса. Он и сам трясся над своим обручальным кольцом, как Торин Дубощит над Аркенстоном. Тем не менее, отношения этих двоих были настолько странными и неправильными, во всех отношениях, что такой знак принадлежности почему-то показался Барду неуместным. Вот только какое право он имел их судить?
Тихий голос Леголаса оторвал его от размышлений.
— Но… они имеют и некоторые другие, довольно приятные функции. Если хочешь, я покажу тебе. Позже, — усмехнулся Леголас, слегка удивлённый недоверием сквозившим во взгляде Барда. — А сейчас довольно разговоров! — раздражённо добавил он, возобновляя недвусмысленные действия с брюками мужчинами.
— Леголас, не разочаруй моего гостя, — промурлыкал Трандуил, пригубив вино из серебряного кубка. Бард разинул рот от удивления. Всякий раз, когда он думал, что отношения между этими двумя просто не могут стать ещё более жестокими, извращёнными, безумными, он понимал, как глубоко он ошибался.
«Заткнись!» — огрызнулся Леголас и закатил глаза, но это было форменной наглостью. Это был ИХ гость, и вообще-то это была ЕГО идея.
— Может, сам тогда поработаешь ротиком, если ты так сомневаешься в моих скрытых талантах? — застенчиво взмахнул ресницами Леголас. Правда, его вид невинной овечки слишком уж резко контрастировал с раздражённым взглядом, которым он удостоил своего сира. — Всегда мечтал посмотреть, как ты стоишь на коленях, а твой рот используются по назначению.
— Не в этой жизни, дорогой, — расхохотался Король, как будто это была самая нелепая вещь, которую ему доводилось слышать на своём веку. — А теперь сделай одолжение — заткнись и продемонстрируй моему гостю свои скрытые таланты.
Леголас раздражённо фыркнул и какое-то время из его рта не вылетало ни звука.
====== Часть 12. Фарфоровая статуэтка ======
Руки Леголаса блуждали по бёдрам мужчины, пока не натолкнулись на довольно внушительную выпуклость в его брюках. Вскоре последний узел на шнуровке брюк бесславно пал под напором дерзких пальчиков, выпуская голодного зверя на свободу, отчего и мужчина, и юноша громко вздохнули. Один — с облегчением, другой — с предвкушением.
— Я никогда прежде не был со смертным, — разочарованно выдохнул Леголас. Губы юноши в считанные секунды оказались в нескольких дюймах от колонны плоти, а невесомые прикосновения совершенных тонких пальчиков сводили с ума. — Я думал, у людей внизу всё устроено иначе… Должно же быть хоть какое-то отличие. Может, вы другие на вкус?