По крайней мере, это было то, что принц ощутил в первые минуты слежки за отцом. Но время шло, а необузданное пламя, поглотившее все его мысли и чувства, подобно неконтролируемому лесному пожару, перемежилось с лёгким возбуждением. И чем дольше Леголас наблюдал за сладкой парочкой, тем явственнее осознавал, что хотел бы сейчас оказаться на месте Трандуила. Он как будто смотрел на себя со стороны. Как будто это не его отец сейчас плавился под искусными ласками смертного, а он сам.
Принц тихо выругался и выбежал вон из тронного зала, доведённый увиденным до исступления. Но бегство не принесло желаемого облегчения. Стоило Леголасу вспомнить одухотворённое, божественно прекрасное лицо его аda, как тело тут же откликалось ниже пояса, стирая в порошок гордость и предавая чувство собственного достоинства. Любовь, как лихорадка, нападает, отпускает и возвращается вновь. Больной полагает, что с болезнью покончено, страсть иссякла, пламя потухло и пепел поминального костра развеялся по ветру. Но нет, дуновение ревности вдруг сдует золу, и глядь — под ней тлеют старые чувства.
Леголас добрался до покоев Его Величества в полном смятении чувств и мыслей. Тихо приоткрыв дверь в знакомое с детства логово Лесного Короля, принц прокрался внутрь, как воришка, задумчиво плеснул вина в бокал и плюхнулся в одно из громоздких кресел, стоявших у камина, с мрачной улыбкой возложив стройные ноги на резной кофейный столик.
Король Эрин Гален приходил в бешенство, когда его сын так делал, и Леголасу об этом было хорошо известно.
— Вы довольны моим исполнением, Ваше Величество? — промурлыкал Бард и расплылся в кошачьей улыбке.
— Боюсь, ты и вправду заслужил свой трофей — ночь, которую ты будешь помнить до последнего вздоха, — расхохотался эльфийский Владыка, всё ещё пытаясь выравнять дыхание после ошеломительно сладкого оргазма. Тонкие пальцы невесомо коснулись ключицы мужчины, но этого мимолётного прикосновения было достаточно, чтобы заставить Барда дрожать в предвкушении. — Ты был бесподобен!
— Я живу, чтобы доставлять удовольствие вам, милорд, — со сдавленным смешком отозвался Бард, сам не веря в то, что сказал подобное вслух.
— Неужели? Тогда, может быть, поднимешься с колен и поцелуешь меня. Пожалуйста?
Бард поднялся на ноги и хотел было что-то ответить, но Трандуил заставил его замолчать самым сладким из всех возможных способов.
====== Часть 5. Яблочко от яблоньки ======
Бард зачарованно разглядывал убранство гостевых покоев, которые должны были стать его домом на время пребывания во дворце Лесного Короля. Он чувствовал себя, словно нищий, по нелепой случайности оказавшийся в царских хоромах, где каждая мелочь кричала о роскоши, а к шёлковым простыням и подушкам огромного ложа и вовсе страшно было прикоснуться, не то, что спать на них. Бард, боявшийся даже представить себе, сколько это всё великолепие стоило, рухнул на кровать, окунувшись в мир роскоши с головой и чувствуя, как прохладный шёлк приятно холодит ладони.
Память тут же услужливо подкинула ему воспоминания о том, как всего несколько месяцев назад он вот так же комкал шёлковые простыни на походном ложе Короля Эльфов, наспех развёрнутом в развалинах Дейла, и задыхался от страсти, которую обрушил на его не готовое к такому напору тело древний эльф. Он и не заметил, затерявшись в сладких воспоминаниях, как провалился в забытье, застыв где-то между сном и явью и прокручивая в голове события, предшествовавшие сладкому мгновению оглушающей тишины перед кровопролитной битвой.
Бард и Трандуил ещё долго прелюбодействовали в тронном зале.
Короля совершенно не заботил тот факт, что данное помещение было каким угодно, но только не располагавшим к уединению, не говоря уже о недвусмысленной позе, в которой мужчина очутился, придя в себя после невесомого, невероятно нежного и бесконечно долгого поцелуя. Бард ожидал чего угодно, но только не этого, и списал внезапный порыв нежности Короля на недавно пережитый оргазм.
— Какая жалость, что нельзя остановить мгновение и остаться в нём навсегда, — затерявшись в своих мыслях, пробормотал любовнику в губы Трандуил, не желавший покидать свой увенчанный ветвистыми рогами престол.
— Что ж… Сомневаюсь, что твой драгоценный трон превратится в тыкву, когда часы пробьют двенадцать, — отпустил прозаичный комментарий Бард.
— Это маловероятно… Но, признайся, тебе ведь понравилось.
— Возможно, — уклончиво ответил Бард, хотя, чего уж греха таить, ему понравилось. Охренеть как понравилось. — Меня всегда терзал вот какой вопрос, твоя надменность — это врождённая черта характера или же ты становишься таким, стоит твоей жопе усесться на трон.
— Надменный, значит… Что же ты замолчал? Продолжай, не стесняйся. Каким ещё ты меня считаешь? — нахмурил густые брови Трандуил и ощутимо толкнул любовника локтем в бок. — Выкладывай!
— Что ж… Дай-ка подумать, — скользя пальцем по совершенным губам насупившегося эльфа, протянул Бард. — Кажется, в моём мозгу проносились эпитеты «тщеславный ублюдок», «доминантный кусок дерьма», «хренов манипулятор»… — палец любовника переместился на острую скулу Короля. — Список весьма внушительный. Ты уверен, что хочешь услышать его полностью?
— Нет. Полагаю, я уловил суть, — остановил его Трандуил и с любопытством уставился на дерзкого смертного, вальяжно развалившегося на его коленях. — Тщеславный ублюдок значит? Спасибо за комплимент. А теперь сделай милость, свали с моих колен. У меня накопилось много неотложных дел, которые я не в силах более откладывать.
— Какая жалость. Но если ты настаиваешь, я не вправе тебя задерживать, — пропустив сквозь пальцы шёлк платиновых волос, Бард спрыгнул с колен Трандуила и галантно протянул изумлённому спутнику руку. — Помочь вам подняться, Ваше Величество? Вы выглядите, как лимон, из которого выжали весь сок до последней капли.
— Благодарю, — звучно расхохотался Трандуил, приняв руку помощи. За исключением сына, никто не смел разговаривать с Королём в столь неуважительной и фривольной манере.
После удушающего лизоблюдства придворных подхалимов, Бард был подобен глотку свежего воздуха в сточной канаве, и оттого не было ничего удивительного в том, что Король не устоял против искушения испробовать эти дерзкие губы на вкус ещё раз.
По правде говоря, Бард думал, что Трандуил перепоручит его кого-нибудь из слуг, но он заблуждался. Эльф приобнял его за талию, притянул к себе и увлёк в неизвестном направлении сквозь череду бесконечных коридоров. По пути им встретилась горстка стражей, слуг и советников, но, к удивлению Барда, они и бровью не повели, а из их уст не слетело ни единого словечка, что натолкнуло мужчину на неприятные размышления.
— Трандуил? Могу я спросить тебя кое о чём? — свернув в уединённый альков, где никто не смог бы застать их врасплох, проворчал король Дейла.
— Что тебя гложет, сын Гириона? — вопрошающе изогнув бровь, отозвался эльф.
— Что не так с твоими стражами? Когда они сопровождали мою тушку к тебе, то болтали без умолку, а сейчас ходят, как воды в рот набравши? Я что — настолько громко орал, когда мы… Думаешь, они слышали? — преодолевая врождённую робость, выдавил из себя мужчина и покраснел.
— Возможно… — безразлично пожал плечами Лесной Король. — Но не думаю, что только лишь душераздирающие вопли, доносившиеся из моего шатра и услаждавшие их острый слух в ту чудную ночь, спровоцировали сей нездоровый интерес к твоей персоне. Тебе стоит расспросить об этом Леголаса. Мой сын всегда в курсе всех дворцовых сплетен. Как ты уже успел справедливо заметить, при мне они не позволяют себе подобные вольности… — Король Эльфов звонко рассмеялся. Мысль о том, что мудрая раса бессмертных созданий может слепо верить в такую чушь, как древнее пророчество, да ещё поддаться массовой истерии по этому поводу, изрядно его позабавила. Синие глаза хищно сверкнули в полумраке, а хриплый голос еле слышно добавил: