Между домами пролегали узкие улицы, словно вены из мраморных камней цвета меди, серебра или золота. Круглый фонтан, казалось, созданный из изумрудов, распылял сверкающую чистую воду. Богато украшенный, он стоял во дворе группы зданий, что вероятно было зеленым городком, но без зелени. В этом странном, экзотическом мире не росли ни кустарники, ни деревья, ни трава. Кругом лишь кристаллы, минералы, горные породы.
Но там жили люди, невероятно белые, со светлыми волосами. Они ходили между домами и общественными зданиями. Пара задержалась, целуясь у фонтана. Мужчина подметал площадку у входа, наверное, в магазин. Ремесленник трудился, вырезая незнакомые символы на вывески. Продавцы с тележками прохаживались взад и вперед. Источником света, освещающим эти удивительные сцены, служило все вокруг. На неравных промежутках в скале существовали трещины, где металось пламя и клубился дьявольский дым розового света.
Гвинет ахнула, прижимая сонную хныкающую дочку к груди. Она и ее ребенок в аду. Их похититель действительно был демоном.
С того момента, как они приземлились в Элохиме, Регнорак украдкой бросал взгляды на королеву. Мужчина не знал, почему Гвинет отводила глаза, если все равно не могла видеть его лица под капюшоном, но и не желал, чтобы она узнала, что он следит за каждым ее жестом, за каждой сменой выражения лица. Демон не желал, чтобы девушка знала и как сильно заинтересовала его, и как сильно ему хотелось прикоснуться к ней.
Гвинет боялась его - это не стало для него неожиданностью. Было больно, когда она вздрогнула от его прикосновения, отказываясь от протянутой руки. Куда делась та благодарность, переполнявшая девушку, когда он выполнил все, в чем она нуждалась.
Теперь Гвинет была королевой и обладала всеми богатствами в верхнем мире. Только собственный ребенок не принадлежал ей. Малютка теперь была его, следовательно, и Гвинет тоже. Она останется во власти Регнорака до тех пор, пока девочка в Элохиме, а он никогда не отпустит ребенка. Бри станет наследницей его земель, и совсем не смешно, что она окажется выше короля.
Глаза Гвинет расширились, когда она увидела Элохим в первый раз. Демон осмотрел панораму города, раскинувшегося перед ним, и улыбнулся, гордясь изменениями, которые сотворил в своем мире. Он повел свой народ за собой: от жизни в примитивных жилищах к созданию этого огромного города. Он спроектировал лучшее освещение, свежий воздух, улучшил сточные воды и водопровод. Он открыл правительственные и судебные органы по всему королевству. Он перенял из верхнего мира больницы, библиотеки и другие полезные учреждения, улучшая их для своего народа. Все это Регнорак сделал благодаря своей силе воли, сражаясь против тех, кто не хотел отказываться от старых традиций.
- Это… - Она замолчала, онемев от страха.
- Это впечатляет, не правда ли? – спросил он с гордостью. Но мужчина не хотел, чтобы это чувство слышалось в его голосе, потому как напоминало земного короля, которого он ненавидел. – Люди упорно трудились, чтобы сделать город величественным.
- Мы в аду. – Гвинет еще раз посмотрела на картину впереди.
Ему понадобилось мгновение, чтобы понять, на лице девушки отразился не трепет или удивление, а неподдельный ужас, который словно заморозил ее с широко распахнутыми глазами и открытым ртом.
- Это ад, - повторила она, задыхаясь. – И он полон демонов.
Регнорак знал, что это значит. Он читал земные книги и понимал их концепцию. Люди считали, что подземный мир населяют ужасные уродливые существа, которые разрывают души тех, кто попадал туда после смерти. Такая глупость!
Он бы успокоил и утешил ее, полностью развеяв страхи, но был слишком зол и разочарован. Демон первым начал спускаться в город и, махнув рукой, скомандовал:
- Пошли.
Регнорак не смотрел, следовала ли она за ним. Это не то место, откуда девушка могла бы сбежать. Конечно же, она держалась рядом. От этой мысли он получал удовольствие: "Наконец-то она моя"! – и разочарование: "Она здесь, потому что я так захотел".
Лучше не рассматривать свои чувства слишком пристально. Гвинет здесь, и это все, что имело значение. Со временем она привыкнет к новой жизни. Привыкнет к нему, по-другому и быть не может.
Он не оглядывался назад, но прислушивался к ее шагам, как туфельки касались каменистой почвы. Малышка на руках устала плакать, и наконец замолчала. Регнорак предположил, что она уснула. Он должен больше узнать о том, как ухаживать за ребенком, хотя и чувствовал, что хорошо постарался, обустраивая детскую. Мужчина собрал там все, что только видел в человеческих жилищах или читал в книгах. Его золотая девушка не должна найти ничего плохого в комнате своего ребенка, и в спальне, которую подготовили для Гвинет на случай, если она придет с ними.
- Как мне называть тебя? – спросила она, останавливаясь рядом с ним. – Я думаю, ты можешь смело назвать свое имя.
- Здесь под землей мы не раскрываемся именами, - возразил он.
- Что? Тогда как вы обращаетесь друг к другу?
- У нас есть имена, которые мы придумываем для повседневного общения, но наше настоящее имя держится в тайне, и его узнают только те, кто заслужил на это право.
- Это смешно! Я о таком никогда не слышала.
Он остановился, повернулся и посмотрел на нее.
- Неужели в разных странах одни и те же обычаи? Нет. Ну, и здесь все по-другому. Имя - это власть. Мы им не бросаемся. – "Особенно моим", - подумал он, но не сказал вслух.
- О… – Ее голос звучал смиренно, и девушка опустила голову, понимая. Хотя, возможно, она не хотела встречаться с ним взглядом. "Не то, чтобы ей удастся увидеть мои глаза", - напомнил себе он. - "В какой-то момент все равно придется раскрыть себя".
- В таком случае, - продолжила Гвинет. - Как я могу называть тебя?
- Свартан, - ответил он. – Так зовут меня мои люди.
- Твои люди? Ты король?
Конечно, единственное, что произведет впечатление на эту женщину – намек на власть и богатство. Она с легкостью пала перед королем Мидасом, забыв о гордости и о том, как позорно этот человек с ней обращался, чтобы получить все, что тот мог ей предложить. Гвинет была не той женщиной, какой видел ее Регнорак в течение трех ночей, которые он должен был вычеркнуть из своей памяти. Отчаянно стремившаяся стать королевой, она оказалась поверхностна, как любая другая человеческая женщина.
Регнорак не стал отвечать, только пошел быстрее, ведя ее вдоль главной улицы. У каждого, мимо кого они проходили, был изумленный взгляд и отвисшая челюсть, жители не ожидали увидеть его спускающимся из верхнего мира по улицам Элохима. Ему следовало провести ее в замок окольными путями. Глупо выставлять напоказ Гвинет и ее ребенка, ведь он еще не готов объяснять свои намерения подданным.
Наконец, они добрались до его дома, который был не больше и не величественнее, чем любое здание в округе. Регнорак настоял на этом, когда строил его. Он хотел, чтобы его монархия была преуменьшена, чтобы они видели, как обычный человек из народа может работать на общее благо. Это то, во что он верил, и медленно шел к введению правосудия. Но на это уйдет некоторое время, потому что его люди не принимали ничего, кроме деспотичного правления, при котором жили в течение нескольких поколений, даже если их жизнь улучшилась благодаря изменениям.
- Это твой дворец? – спросила Гвинет, когда он положил руку на ручку и толкнул железные кованые двери.
Регнорак взглянул на девушку, проверяя, нет ли на ее лице презрения, но ни видом, ни голосом она не выдала своих мыслей. Гвинет последовала за ним в фойе, вглядываясь в ковер на полу, картины на стенах, освещаемые кристаллами в канделябрах. Демон гордился тем, что все вещи и украшения в его доме были изготовлены в Элохиме. Вопреки обычаям, ничего не было взято из верхнего мира для получения этой роскоши.