– Я слушаю. – Твердо сказал я, когда эта давящая тишина в перемешку с напряжением стала невыносимой.
– Диппер, мы хотим обсудить вашу дальнейшую учебу.
И почему я не удивлен? Почти конец года, скоро экзамены, выпускной и, конечно же, вопрос о поступлении в университет или колледж становится в первых рядах.
– У вас есть предложения? – Мама села за стол и посмотрела на меня.
– Мы хотим, чтобы ты связал жизнь с точными науками. – Сказала мама. – Они тебе хорошо даются. – Она снова улыбнулась, выдавая всю неловкость ситуации.
– Или робототехникой, строительством… – Продолжил отец.
– Стоп. А как насчет Мэйбл?
– Она поступит на дизайнера. – Ответил отец.
– И кто это решил? – Спросил я, переводя взгляд на каждого члена семьи по очереди.
Мэйбл нахмурилась, поймав мой тяжелый взгляд. Кажется, она выглядит не менее измученнее меня самого.
– Я. – Откликнулась Мэйбл.
– Понятно. Я бы хотел заниматься археологией. – Твердо сказал я, и прежде, чем меня прервали, продолжил. – Меня всегда интересовали старинные вещи, их история, происхождение… – Начал перечислять я.
– Стой, Диппер. – Осадил меня отец. –Это опасная профессия.
– Ага, а, значит, собирать нечто невообразимое из металлолома не опасно? А стоять в сотнях метров от земли на балках, которые могут в любой момент обвалиться, не опасно? Зато копаться в земле или песке опасно. Отличная логика. А точнее ее полное отсутствие. – Отец кинул на меня злой взгляд, а мама разочарованно покачала головой.
– Диппер, мы хотим тебе только хорошего. – Тихо произнесла.
– Я вижу. Но, честно, не понимаю. Я не хочу торчать за бумагами налоговой до конца жизни. Это скучно и абсолютно бесполезно.
Или кататься на балках с высоты птичьего полета.
– Но Дип-дип… – Начала Мэйбл.
– Стой. – Я устало посмотрел на нее. –Ничего не говори. Я пойду в комнату, а вы можете обсуждать мою дальнейшую профессию хоть до полуночи. – Я поднялся и вышел из-за стола.
– Диппер! Вернись на место! – Крикнул отец.
– Пап, я все понимаю, но я свое мнение высказал и, надеюсь, вы к нему прислушаетесь.
Я вышел с кухни и быстро поднялся по лестнице в комнату.
Единственное, о чем я сейчас жалею, так это о том, что не успел попробовать пиццу – она выглядела потрясающе вкусной.
Желудок отозвался голодным урчанием.
Я подхватил легкую куртку, что висела на стуле, взял пачку сигарет и зажигалку, и спустился вниз, тихо прошел мимо кухни и вышел из дома, также тихо хлопнув дверью. И только потом понял, что мои ключи остались благополучно лежать на тумбе в коридоре. Замечательно. Не день, а сказка.
Я прошел дальше по улице, перешел перекресток и зашел в лесопарк. Там в это время почти никого не было – идеальное место для приведения мыслей в порядок. У каждой лавочки стояли мусорки, чтобы желания выкинуть мусор рядом просто-напросто не возникло. Но находились и те, кому на это было глубоко все-равно.
Я нашел взглядом самую неосвещенную скамейку и прошел к ней. С этого места было видно почти весь парк.
Я закурил сигарету и тусклый свет слегка вспыхнул.
Несправедливо. Почему Мэйбл может выбирать, на кого идти сама, а я нет? Я бы понял, если бы я был младше года на два, но мы с ней родились с разницей в несколько минут.
Потому что Мэй – девочка? Маловероятно. Мы всегда были, да и, наверное, будем равны перед родителями, но… Но все равно обидно.
Хотелось с кем-то поговорить. Высказать все, что накипело, но у меня, в отличии от той же Мэйбл, нет кучи друзей, которые хотели бы слушать мое нытье.
А идти с этим напрямую к Мэй не хотелось. Скорее всего, она заодно с родителями. Им-то виднее, как мне будет лучше.
Бесит.
Я поднял голову. Перед глазами было огромное темно-синее небо с миллиардами мерцающих звезд. Нет, я вовсе не считаю себя ценителем прекрасного, но иногда это действительно нужно.
Нужно замечать мелкие детали нашей жизни, которые могут сделать нас счастливыми одним своим существованием.
Я заметил одну вещь: я очень редко обращаю внимание на нечто подобное.
Я постоянно куда-то спешу, постоянно чем-то занят и совсем нет времени встать и посмотреть на звезды. Просто посмотреть в небо и подумать.
А ведь это необходимо. Нужно прямо сейчас.
Эти огни в небе могут заменить любого собеседника и скрасить даже самое глубокое одиночество. Поразительно.
– Пайнс?
Я вздрогнул и открыл глаза.
Первое, что я увидил – лицо Грина. Причем не абы какое, а взволнованное.
– Грин? Ты что тут забыл?
– Грубо, Пайнс, грубо. – Цыкнул он и обойдя лавочку, сел рядом. – Почему не сидишь дома за своим ноутом? Я был уверен, что тебе не свойственны ночные прогулки. – Произнес он.
– До недавнего времени я тоже так думал., но, как видишь… – Я пожал плечами.
– Вижу. Что случилось? – Тихо спросил он откидываясь на лавочку и повторяя мою позу.
– Вот только тебе я об этом не рассказывал.
– Да, мне не рассказывал.
– И не считаю это нужным. Будь добр, избавь меня от своей скромной компании.
– А мне казалось, ты хочешь с кем-то поговорить.
– Когда кажется, Грин, креститься надо. – Ответил я.
– Когда крестишься, Пайнс, еще больше кажется. – Спокойно выдал Грин.
Я прыснул в кулак. Вот чего-чего, а такого ответа я не ожидал.
– Чего ржешь? Думаешь, не правда? –Спросил он.
Неожиданно Грин потянулся ко мне и выхватил из рук наполовину скуренную сигарету.
– Какого черта? – Прорычал я.
– Тоже захотелось.
– Ты куришь? – Удивленно спросил я.
– Нет.
Но по нему было видно, что опыт в курении точно имеется. При чем немаленький.
– Давно бросил?
– Год назад.
Между нами повисла тишина. Что говорить дальше я даже примерно не знал. Да и какие у нас с Грином могут быть общие темы? Разве что Мэйбл, но я не буду обсуждать свою сестру. Тем более с ним.
– Пайнс? – Нарушил тишину Грин. Я перевел взгляд на него. – Я долго думал о том, что натворил.
– Действительно долго. – Перебил его я. Не сделать акцент на прошедшие месяцы я был просто не в состоянии.
– Заткнись. – Как-то устало огрызнулся он. – Так вот, я, все таки, хочу объяснить, почему докапывался до тебя все это время.
Я удивился. Ни разу бы не подумал, что буду сидеть ночью на лавочке в парке и обсуждать свои проблемы с основной их причиной.
– Ну так давай.
– Не смейся, иначе домой не пойдешь, а поползешь. – Пригрозил он, но угрозой в этой фразе, если честно, даже не пахло. – Я уже достаточно давно влюблен в Мэйбл. – Я открыл рот, собираясь удивиться или возмутиться в слух. –Заткнись, Пайнс, и дослушай. – Я кивнул, подавляя желание сказать что-нибудь едкое. – Мне казалось, что ты постоянно маячил между нами, и принял единственно верное, на мой взгляд, решение – устранить преграду, то есть тебя. Я собирался унизить тебя перед Мэйбл, чтобы та меня заметила. Когда я рассказал это ей, понял какой идиот. –Закончил он.
– Правда идиот. Причем самый… – Я задумался, подбирая подходящее слово. Возмущение замедляло мыслительный процесс. – глупый из всех, кого я знал. –Нет, все-таки не то слово, но сойдет.
– Мэйбл сказала примерно тоже самое. – Ответил он.
– Ты понимаешь, что мог просто подойти ко мне и попросить помощи? – Сказал я. – Если бы ты взялся за ум тогда – у тебя бы был шанс на доверие Мэй, но сейчас она абсолютно разочарована в парнях и тебе максимум, что светит – дружба.
– Почему она разочарована?
Я задумался. Действительно, почему я так решил? Что-то постоянно ускользало из памяти, не давая ответить на этот вопрос. Ну же, дава-ай, я смогу вспомнить.
И тут же заболела голова.
Резко и сильно.
Я опустил голову, схватился за виски и что-то промычал. В ушах нарастал гул, а глаза я был просто не в состоянии открыть.
– Пайнс? – Донеслось до меня, как через вату. Голос Грина звучал будто не рядом со мной, а где-то далеко. Очень далеко.
Я попытался открыть глаза, но все поплыло, а дальше темнота.