— Лодка очищена, Рейч, — сказал пикси, достаточно сердитый за нас обоих. — Где мои запасы еды, клыкастый мальчик?
— Клыкастый мальчик? — Веселье Пайка исчезло, когда Дженкс коснулся рукояти своего меча, угрожающе зажужжав крыльями. — Все, что было в холодильнике, было упаковано в коробку с регулируемой температурой, — сказал он предупреждающим тоном. — Первый фургон.
Дженкс улетел на поиски, его пыльца задержалась, выглядя как осязаемый солнечный луч. Грузчики с моими вещами сбросили свой груз и возвращались за добавкой.
— Пайк, это неправильно, и ты это знаешь, — сказала я, пытаясь быть вежливой, но он был выше меня, и меня бесило, что я должна была смотреть на него снизу вверх. — Мне нужна лодка еще на несколько недель. Я буду держаться от тебя подальше. Никаких диких вечеринок. Обещаю, — закончила я, но это прозвучало саркастично даже для меня.
— Нет, — решительно сказал он. — У тебя было три месяца, чтобы найти новое жилье. Не моя проблема.
Загнанная в тупик, я сделала вдох, и он обратил на меня свои большие, черные, как зрачки, полностью расширенные глаза, подавляя мой протест.
— И если ты сделаешь это моей проблемой, то обнаружишь, что мой гонорар слишком велик, — добавил он.
Дверца моей машины хлопнула, и я подпрыгнула. Стеф выбралась наружу. Она все еще держала на руках кота и смотрела, как грузчики поставили еще две коробки у машины и вернулись за остальными.
Я раскраснелась и попятилась, не заботясь о том, знает ли он, что я напугана. В этих словах была реальная угроза, способность применять ее исходила не от позаимствованной силы Констанс, а от его собственной, с трудом добытой и жаждущей применения.
— Ты можешь быть удивлен тем, насколько велик мой банк влияния, — сказала я, подняв подбородок.
— Разве? — передразнил он, а затем его взгляд переместился на улицу, выражение его лица потускнело.
Я тоже обернулась, гадая, из-за чего так встревожился Пайк. Это был всего лишь мужчина, одетый в костюм, стоявший рядом с черной машиной, почти скрытой за одним из заброшенных складов. Я бы сказала, что он из газеты, даже если его машина была слишком изящной для обычного репортера. В этом был смысл. Кто бы не пошел на риск, чтобы получить интервью с новым мастером вампиров?
— Тебе следует закрыть рот и сказать спасибо, что твои безделушки и ведьмовские чары не оставляют на обочине, — сказал Пайк, и я нахмурилась еще сильнее, почувствовав слабый кислый запах разъяренного вампира, исходящий от него. — Айви заплатила за это своей кровью. Будь благодарна.
— Если ты причинишь ей боль… — пригрозила я, приподнявшись на цыпочки, и он рассмеялся, горький звук заставил всех замереть на один жуткий момент.
— Я? — Он засунул руки в карманы. — Только не я.
Я ничего не могла поделать, и во мне закипало разочарование.
— Это домогательство.
— Нет, это реальность, — сказал Пайк, его настроение было плохим, он явно закончил со мной, когда бросил еще один взгляд на наблюдающего мужчину. — Весь город реорганизуется. Довольно эгоистично с твоей стороны предполагать, что это делается для того, чтобы вставить чип в твой клык. — Он отвернулся, но тут же развернулся обратно. — Ты, Рейчел, уже шесть месяцев живешь в собственности, принадлежащей городу, бесплатно. «Пискари» принадлежит мастеру вампиров Цинциннати. Убирайся.
Я моргнула, потрясенная мягким эротическим ощущением, когда он произнес мое имя.
— Ты мне не нравишься, — сказала я, и он пожал плечами и отвернулся от меня. — Я не уеду из Цинциннати! — крикнула я ему вслед.
— Возможно, у тебя нет выбора! — бросил он через плечо, и я сделала три шага за ним, прежде чем резко остановилась. Он уходил. Я должна отпустить его. Следовать за разъяренным вампиром означало говорить: «Укуси меня, я твоя».
— Это угроза? — громко сказала я, твердо стоя на тротуаре.
Неудивительно, что он остановился и обернулся.
— Боже, нет, — сказал он, снова улыбаясь, хотя теперь это скрывало его гнев, тогда как раньше он был только притворным. — Это всего лишь… — Он взглянул туда, где стоял наблюдающий человек, теперь там было пусто, затем снова на меня. — Ты не найдешь в Цинциннати места, где демон, рожденный ведьмой, мог бы положить голову. — Он посмотрел на мою машину и Стеф, стоящую рядом с ней. — Нигде, и особенно в Низинах.
Я сократила расстояние между нами, подавляя гнев, чтобы не вывести его из себя. У меня мелькнула мысль, что, возможно, Констанс активно стояла за проблемами, с которыми я столкнулась при заключении сделок, а не просто пассивно из-за того, что ее взгляды нуждались в пространстве. Если так, то она потерпела неудачу.