Я, между прочим, нашёл там рога Древесного Вендиго.
Если мне за закрытие Критической Точки и за рога Древесного Вендиго давали триста пятьдесят тысяч в Штабе ООМ, то здесь мне бы дали только за одни рога пятьсот тысяч. И это нужно понимать, что если бы я не принёс рога, а только якобы убил Древесного Вендиго и закрыл бы Критическую Точку Низшего уровня в том зимнем лесу на Урале, то мне бы дали двести пятьдесят тысяч за неполный контракт.
То есть я, по сути, мог так и поступить, если бы знал про Чёрный Рынок в Джубархадблате. Просто получил бы от Штаба ООМ двести пятьдесят кусков за убийство Древесного Вендиго. Но зато здесь бы продал рога Монстра за полмиллиона. В итоге имел бы семьсот пятьдесят тысяч за операцию.
Если учесть, что Джубархадблат не имеет ауры Монстров из Критических Точек, а значит охотник-ловец любого ранга способен создать Критический Пространственный Разрыв, чтобы переместить сюда охотника-убийцу, то сюда я мог бы попасть и через обычный Критический Пространственный Разрыв Низшего ранга, то бишь просто попросил бы Саню Католика переместить нас сюда, и заработал бы полмиллиона к тем двумстам пятидесяти.
Хотя в прошлый раз я и так получил только двести пятьдесят, так как сотку пришлось отдать Сане. Но парень её заслужил, так что всё нормально.
А что касается головы Королевы Огненных Скорпионов, то на таблице были расценки: в Штабе ООМ — два миллиона, на Чёрном Рынке — четыре миллиона, ну и от Империи — шестнадцать миллионов.
Охренеть!
Всё прозрачно.
Но когда осознаёшь, что Империя может дать целых шестнадцать миллионов, то да, хочется «плакать». Где-то в душе маленький демонический еврей реально плачет.
Однако так просто Империи напрямую не отдать внеземной товар, поэтому имеем то, что имеем. И на этом спасибо.
Я забрал свои два «несчастных» миллиона, потом забрал телефон, который, между прочим, мужчина зарядил бесплатно, сказав, что это за счёт заведения. Думаю, он просто был сильно рад, что привёл своим ребятам такого Охотника, как я. А уже те спекулянты, уверен, отстегнули небольшой процентик и лавочнику.
Правда, небольшой процентик от двух миллионов рублей — это весьма хорошие деньги. Не так удивительно, что лавочник улыбался и был только рад зарядить телефон БЕ-СПЛА-ТНО.
Ну а мы же в свою очередь поблагодарили всех, кто дал нам деньги и помог зарядить мобильник, и отправились прогуляться по городку, чтобы встретить рассвет, кушая рахат-лукум, которым нас угостил лавочник… и тоже за счёт заведения.
Псих, пользуясь случаем и добротой лавочника, скомуниздил у него все специи, что имелись на его маленькой кухоньке, пристроенной к торговой лавке. А потом нам пришла идея, буквально в момент звонка к Сане Католику, не звонить ему.
— Так, Саня пока что подождёт. Есть идея. Сперва — Баланбарана нахрен, — начинает Псих. — Раз мы этому Абдуле звонили, а он не отвечал целых четыре раза, и только под конец брякнул, но и у нас телефон звезданулся, то нахрен его, хорошо, Костян⁈
— Как скажешь, Псих. Однако хочу заметить, что он за нами закреплён, пока я Младший охотник-убийца второй стадии.
— Значит, нужно побыстрее стать Средним Охотником! — выдаёт Мелкий базу. — За контракт мы всё равно четыре ляма заберём у Катюхи… ну, может, три восемьсот.
Ага, ясно.
Теперь понятно, кто на самом деле договорился с Катюхой и почему двести тысяч ни с того ни с сего были оплачены в качестве предупреждающего штрафа за контракт с полицейским департаментом.
Но да ладно.
Я сейчас заработал два миллиона практически с куста, всего лишь задав нужный вопросик нужному человеку. А ведь мог реально заработать за рубиновую лаву только два миллиона в Штабе ООМ. Но так получил целых четыре. Поэтому дополнительные четыре миллиона к тем четырём, которые должна выдать Катя, — это тот случай, когда можно забить хер на те двести тысяч, которые всё же будут вычтены.
Псих же, «читая» мои мысли, говорит:
— Костян, вижу, ты там что-то уже подозреваешь насчёт тех двухсот тысяч. Ты это… сильно не выдумывай там, хорошо? Ты же сам сказал, что я все деньги с нового контракта заберу себе и буду распоряжаться ими как захочу. Вот я и отдам двести тысяч Кате, которая заложила за нас в счёт штрафа, а остальное потрачу на Катю и на телефоны.
— Твои деньги, ты и решай, Псих, — улыбаюсь я. — Больше скажу: у нас с тобой четыре миллиона прямо сейчас. И вот что я подумал. Прежде чем звонить Сане, давай всё же осмотрим Джубархадблат. Может, найдём и здесь технику, которую можно купить за меньшую сумму денег?
А почему бы и нет?
Те телефоны со склада в Новоросе — это будущие телефоны, одобренные Империей в розничных магазинах. Уверен, что раз они в магазинах стоили по двенадцать тысяч, а на складе мы с Психом заполучили их за восемь, то сам хозяин склада заполучил их на том же Чёрном Рынке по цене в каких-нибудь четыре тысячи рублей.
Вот только тогда интересно, за сколько Чёрный Рынок купил их? И у кого он их купил?
Короче, мы вернулись к нашим ребятам на Чёрном Рынке и разузнали, как обстоят дела с техникой, на что те сказали, мол, Империя тоже что-то производит и передаёт на склады, где потом продаёт в розничных магазинах.
Однако на Чёрном Рынке были и другие виды техники, которые поставлялись из Японской империи через контрабанду, ибо там множество техники создавалось для определённых тестов. Часть из этой техники воровалась и провозилась контрабандой, продаваясь на Чёрном Рынке.
Но и здесь ребята рисковали, потому что Империя была уже против таких махинаций. Поэтому приходилось перепрошивать технику и видоизменять.
И всё же я нашёл нечто, что было очень мощным, при этом достаточно дешёвым.
Псих оценил крутые лэптопы, от которых его ушки чуть ли не бились током.
— Костяяян! — орёт Псих. — Это бомба! Я ща кончу от радости. Давай я буду крушить теперь только эти лэптопы⁈ Пожалуйста!
Ого, на Мелкого техника повлияла прям очень сильно.
Видимо, действительно хорошего качества, что Псих аж расплылся.
Так как подобный лэптоп стоил у нас в магазинах, того же Новороса, примерно по четыреста тысяч, то нам досталась модель за сто двадцать пять тысяч.
Я купил восемь лэптопов ровно на миллион.
Но когда начал думать, что сейчас получим четыре миллиона за контракт от ООМ, то решил, что нужно и эти три миллиона сбыть. Да и зачем они нам, если мне нужна только радость Психа, которая поможет прокачивать мою боевую магию Демона Ночи.
Я на всякий случай отошёл с хозяином лэптопов в укромное местечко среди узких улочек Джубархадблата и применил глаза Демона Ночи.
Тот поведал мне свои желания, и я убедился, что всё в порядке, и можно сотрудничать с этим перцем.
Когда и этот мужчина понял, что я собираюсь расстаться ещё с тремя миллионами, то предложил мне не двадцать четыре лэптопа за эти деньги, а двадцать пять — один как бы в подарок.
Что же, очень приятно, учитывая, что цена и без того была занижена до возможного минимума.
Псих сразу же уничтожил всю технику на глазах у продавца и его друзей.
Сказать, что парни охренели, — ничего не сказать.
Но они даже не попытались спросить, зачем Мелкий это сделал. Они лишь развели руками, мол, деньги назад не вернём и с неким сочувствием дружески похлопали меня по плечу.
Я сделал вид, что всё понимаю и принимаю их условия, поэтому развернулся и свалил с Мелким, чтобы нарадоваться тому, как радиус моей демонической ауры Чёрного Кристалла увеличился на метра три.
Как же приятно было осознавать, что мои силы Демона Ночи возвращаются ко мне. То есть возвращается тот самый запас «прочности», который позволит ещё лучше и мощнее расходовать гремлинскую радость в новом бою. А значит, прокачивать свою боевую магию, повышая скилл в новом теле.
— Костян, я тебя обожаю! — обнимает меня Псих, когда мы совершили процесс обмена с тем продавцом с Чёрного Рынка и свалили с места сделки за десять арабских микрокварталов. — Ты настоящий друг! Проси, что хочешь.