Я упал на колени и потерял контроль над Вакуумом, отчего посуда упала на пол и разбилась.
— Ну всё, Мелкий, ты достал! — сжимаю я кулаки.
Псих начинает улыбаться. Кажется, он уже забыл про Катю.
Я создаю тройную сферу, где на внешнем слое Камни. Нагреваю средний слой, чтобы Камни разлетелись по всей гостиной.
Это срабатывает.
Психа пробивают некоторые из камней, остальные полностью уничтожают гостиную, превращая её в красивые апартаменты после обстрела, будто пришли мусульмане, чтобы казнить неверную жену и забить её камнями до смерти. Вот только в качестве блудницы выступила сама кухня-гостиная.
Псих быстро восстановился от пробитий.
— Чувак, ну ты и конченый! Но мне это, сука, нравится! — ржёт Мелкий.
А мне уже не до смеха.
— Смотри на свою будущую жену! — кричу я и указываю на голову, которая изменена, как и всё тело. Пусть хоть увидит, что я убил метаморфа.
Однако Псих не перестаёт меня удивлять. Правда, в данный момент — злить.
— Ага, сам смотри. Хочешь, чтобы я отвлёкся, и ты меня снова камнями забил?
— Псих, не неси херни. Я в любой момент могу сделать то же самое, и ты при любом раскладе попадёшь под мою атаку!
— Верно! — поднимает Мелкий указательный пальчик вверх. — Нужно менять локацию. — И Псих бежит в сторону балкона.
По пути гремлин поскальзывается и падает на своё пролитое вино.
Мелкий ржёт, поднимается и бежит дальше.
— Стоять! — рявкаю на Психа.
— А ты останови, жулик рукожопый. Ах-ха-ха! — ржёт Мелкий и хватает нож со стола. Вместе с ним выбегает на балкон и сразу же запрыгивает на кресло-реклайнер.
— Псих, нееет! — ору я. — Только не кре…
А гремлин уже вовсю режет кожаную спинку и переходит к поджопнику. В какой-то момент одна из пружин выбивает Психа к стеклянному куполу и тот пробивает одно из Имперских стёкол.
Кааак⁈
Неужели это подстава?
Или Имперские стёкла настолько хреновые, что прочность — это не про них?
Вроде бы снег выдерживают, а вот Психа — нет.
Не может быть. Но оно так и есть.
А дальше всё ещё хуже.
Псих орёт как каратист и разбивает своим лбом каждую стеклянную «ячейку» между плетёными чёрными каркасами. Только и видно, как куски Имперского стекла вместе со снегом разбиваются на ещё более мелкие кусочки, когда соприкасаются с полом.
Уже терять нечего, поэтому я создаю огненный шар из Демонической энергии, поэтому шар светится чёрно-фиолетовым цветом, и запускаю в Психа.
Мелкого разносит на мелкие кусочки, как бы это тавтологично не звучало. При этом каркас начинает плавиться и капает на разорванное кресло-реклайнер.
К носу подступает запах палёной пластмассы… неожиданно-то как.
Психа такой расклад ещё больше заводит. Он восстанавливается и продолжает атаковать.
Твою мать!
Ну что за зверь⁈
…
Через десять минут балкона уже не было… точнее, теперь все двести метров представляли открытую террасу с дикой вонью, а не балкон с полусферой из Имперского стекла и каркаса.
Сколько сил и труда было вложено в эту квартиру. А два мудака просто взяли и всё перебили.
Хотя в своё оправдание скажу, что балкон разнёс Псих, чтобы разозлить меня ещё сильнее. Вот только мне хватило и Камней в кухне-гостиной, чтобы понять, что я погорячился.
Одним словом, всё закончилось очень и очень плачевно по части бюджета. Даже не хочу думать, во сколько нам обойдётся ремонт.
Проще, наверное, съехать с этой хаты, как говорит Мелкий.
Тем временем в лифте какие-то сигналы — видимо, пытаются взломать, чтобы подняться ко мне в апартаменты, что странно. Я думал, что у администратора есть запасная карта.
А может, мне просто кажется, что они пытаются взломать. Возможно, мы с Психом повредили сам механизм спуска-подъёма лифта.
В общем, я не в теме этих процессов.
Меня даже не волнует то, что к дому подъехала пожарная машина, а телефон разрывается от звонков.
Нет, сейчас меня волнует только реакция Психа, который, наконец, додумался посмотреть на труп своей Катеньки.
— Обосраться и не встать! — выдаёт Мелкий. — Чувак, я не понял, а где Катюха⁈
— Псих, ты дурак? — не хватает мне терпения. — Ты сейчас строишь дурня или реально такой есть?
Я показываю ему правую руку, где четыре оранжевые звезды на оранжевой печати. Потом и грудь показываю, где тоже оранжевая печать с цифрой четыре.
Сам же в этот момент замечаю, что контракт, который остался на комоде у входа в апартаменты тоже активирован, то бишь Критическая Точка Младшего уровня закрыта. Не замечал до этого, но думаю, что он выполнился в момент, когда я убил Катю, потому что это был её личный контракт, который она скрывала до определённого момента. А когда момент настал, Екатерина отдала контракт Психу и сказала ему, мол, это лёгкие деньги.
Насчёт лёгких денег спорить не буду, потому что они действительно достались почти легко.
А ведь Катя просто хотела, чтобы нас убили те двое — Младшие Охотники на Потёмкинской лестнице.
Увы, не повезло… не фортануло.
— Псих, у меня уровень повысился. Стадия была третья, а стала четвёртая, — объясняю я Мелкому, который не понимает, зачем я ему показываю свою правую руку. — Короче, Мелкий, не дури голову. Ты специально, или прикалываешься?
Псих поднимает башку метаморфа и спрашивает:
— Это кто?
— Метаморф, — отвечаю без пояснений за свою прошлую жизнь. — В общем так, Псих. Во-первых, смотри на свою девушку, она изменилась. Думаю, ты это уже понял, что она метаморф. Во-вторых, смотри на контракт, — указываю на комод, — его мы закрыли, значит, Катя скрывала у себя свой же контракт на себя саму. Она тебе его дала, потому что была уверена, что амбалы завалят нас, а если нет, то она сама на ужине нас завалит, ибо она, сука, грёбаный Монстр. В-третьих, я получил ещё одну стадию, что подтверждает, что я прокачался на убийстве Монстра, а не на безобидной Катюше, коей эта тварь претворялась.
Псих садится на пятую мохнатую точку.
— Охренеть, чувак, — смотрит он куда-то в стену. — Она собиралась убить тебя и меня, даже не подумав, что меня убить нельзя. И почему мне так с бабами не везёт?
Я сажусь рядом.
— Не тебе одному, — тихонько добавляю от себя, хоть и не объясняю всей ситуации. — Но насчёт убийства, то проще убить меня, чтобы умер и ты. Однако да, ты прав — эти твари всегда хотят лишь одного — нашей смерти. В конечном счёте так и происходит, если не видеть всей картины в целом и быть туповатым гремлином, которого интересуют только буфера.
Гремлин видит, как лифт снова заработал и к нам кто-то поднимается.
Он смотрит на меня своими огромными карими глазищами и говорит:
— Костян, прости. Вот реально… прости за всё. Если честно, то я так обиделся, когда увидел обезглавленную Катюху, что даже хотел насрать тебе в кровать, когда ты будешь спать.
Я закатываю глаза.
— Лять, Псих, не начинай. Вот что-что, а с этим уже перебор. Лучше сразу убей, чем делай такие ужасы.
— Ну лааадно, — вздыхает Мелкий. — Больше не буду о таком думать. Но ты тоже пообещай мне, что впредь не будешь втихаря мочишь метаморфов. Если они появятся снова, тогда нужно замочить их нам вместе. Я тоже хочу снести башку одной из этих грудастых тварей.
— Ты же понимаешь, что в мире полно хороших девушек и женщин?.. и что метаморфов очень мало, если они вообще ещё есть? — улыбаюсь я.
— Нет, не понимаю, и понимать не хочу, — со всей серьёзностью заявляет Псих. — А теперь извини меня, мне нужно в тубзик. Я, блин, спешил в прошлый раз, так что хочу ещё раз сходить перед дорожкой. — И мой питомец валит в гостевой санузел.
Только он закрывает дверь, как в апартаменты вваливается целая бригада простолюдинов, включая риелтора и его помощницу.
У нас начинаются разборки, которые длятся часа полтора.
За это время Псих успел сделать все свои грязные дела, даже под шумок перебрался в хозяйскую спальню и принял джакузи.