А что же в той башне? В той большой темной башне, что так таинственно глядит своими черными окнами на гостью в этом дворце. Мысли совершенно разные, противоречащие друг другу, в связи с таинственными видами закрались в девичье сердце, заставляя его то и дело переживать или восторженно отбивать ритм с новой силой.
Синеглазая умеренным шагом пошла дальше, по мягкой зеленой траве, такой яркой и прекрасной, как глаза Эйнлейна. Она улыбнулась, вспомнив доброго юношу, и пошла дальше, в сад. В воздухе витал невиданный сладкий аромат, заполняющий создание и будоражущий разум. То был запах цветущих яблонь. Белых, чистых, привлекательных всеми своими очертаниями, видом, станом. Очаровательные цветы украшали поврежденные от зимнего холода веточки.
"Эти цветы, как Эйнлейн, помогают веточкам прийти в себя, ведь они такие же изувеченные морозами, как я — жизнью."
Румянец залил светлые щечки, а улыбка примостилась на счастливом лице.
Продолжая прогулку, девчонка ходила меж деревьями, глубоко вдыхая замечательный аромат, чтобы запомнить его на всю жизнь. Кажется, никогда ей не удавалось так душевно отдохнуть.
"Боже, какая красота," — подумалось ей. Она прикрыла глаза в восхищении. Открыв их, внимательно посмотрела по сторонам. Так много красивых деревьев. Некоторые величественные, мудрые, уже много повидавшие в этой жизни, а другие совсем юные, сломать которые простое, не требующие сил, дело, они юны и прекрасны в своей неопытности. Но все — от малого до великого — прекрасно в этом цветении. И вид создается самый что ни есть живописный.
"Если такая красота не Рай, то что же это за место? Такое блаженное и прекрасное? Так красиво! Боже, как красиво! Ах, если бы только Кален видел, он бы..." — счастливая улыбка скрылась с уст в ту же секунду, а взгляд помутнел незамедлительно.
Карми уставилась перед собой невидящими глазами. Все вокруг отчего-то расплывалось, а руки начали дрожать, не смотря на то, что пальцы аж побелели от того, что цепко сжимали ткань платья. Все расплывалось так быстро, как будто по только что нарисованной картине провести рукой — все размажется и останется только догадываться, что там было.
Она поймала себя на том, что плачет.
Ну вот опять. Стоит мимолетно вспомнить, как слез не сдержать. Хорошо, что никто не видит, ведь никому не нужна чужая боль. Все только делаются хорошими на чуть-чуть, а потом их раздражают чужие слезы.
Смахнув слезы с темных ресниц, путница постаралась успокоится. Долго не удавалось, но стоило ей присесть на траву под одной большой яблоней и посмотреть в ясное небо без единой тучки на нем, только теплое солнышко, дарящее свое тепло просто так, не требуя ничего взамен.
"Так же Эйнлейн заботится обо мне и дарит свое тепло... Просто так..." — улыбка вновь появилась на ее побледневшем личике, которое сразу же озарилось светом. Глядя на солнце, она зажмурилась и весело засмеялась, чувствуя в душе щекочещее чувство.
Вдруг, совершенно неожиданно, перед ней появилась та самая девушка.
— Приве-ет, — протянула она, махая рукой.
Мисс Локвуд вздрогнула и даже сперва нахмурилась, но быстро успокоилась и кивнула в ответ, озаряясь улыбкой.
— Можно присесть? — спросила со свойственной ей милой улыбкой и, получив разрешение, так же присела на мягкую траву, стала внимательно глядеть на молчаливую, чем-то завороженную собеседницу. — Здесь хорошо, несмотря на то, что это — Междомирье. Мне всегда казалось, что жить здесь невозможно и это вообще эдакая пустая непонятная зона. Но, как оказалось, здесь живут многие демоны. Оно и хорошо. Все же это место похоже на человеческий мир, а как известно, человеческая природа манит демонов, так ведь?
— Угу, — кивнула шатенка, прислушиваясь. Ей было интересно послушать об этом месте, но знала, что стоит быть осторожной и не выдать себя.
— Я долгое время была у Леви... у Левиафана. Он живет здесь неподалеку и часто заглядывает сюда, но мне теперь нельзя быть у него. Хотя там было хорошо. Надеюсь, что здесь тоже мне понравится, хотя мне уже нравится... Что-то я чушь несу, прости.