Она аккуратно прижималась к золотоволосому, робея и краснея, не осознавая, что столько люблю направлено не на нее.
Все хорошее быстро проходит — Эйнлейн осознал, что происходит, и в который раз что-то болезненно кольнуло в груди. Как он мог их спутать? Они ведь даже не похожи, совершенно разные. Все потому, что ему слишком не хватает той, другой Кармен.
Он отстранился, взглянув на покрасневшую девушку, невинно глядящую на него.
Именно тогда шатенка поняла, что не все так гладко. Улыбка пропала с ее лица; она не смогла смотреть ему в глаза и опустила взгляд, а внутри повисло невыносимо тяжелое давящее чувство. Нет. Нет... Как же могла она думать, что все так хорошо и просто?
Его взгляд, полный боли и отчаянья, но если бы это все... Во взгляде отчетливо виднелось сожаление.
"Ему ведь плохо... он не в себе, вот и сказал так. У любящего человека не может быть такого взгляда. Какая же я глупая. Люблю здесь только... я."
Мисс Локвуд поднялась и отвернулась в другую сторону, чтобы не смотреть на спутника. Как же невыносимо было осознание того, что она влюблена. Сейчас окончательно и точно убедилась, что безрассудно влюблена в этого паренька. Ее мысли занимает только он, а как же она была счастлива еще несколько мгновений назад от этого "люблю". Как сильно билось сердце, и каким блаженным казался весь мир. Но реальность снова торжествует, в который раз.
"Конечно, как же он мог полюбить такую... грязную, как я. Отвратительно... Я же..." — мурашки покрыли побледневшую кожу, а горькая усмешка коснулась губ.
Синие глаза посмотрели на бескрайнее небо, такое голубое, чистое, невероятно красивое.
"Возможно... Когда-нибудь я смогу завладеть его сердцем."
Пара вернулась домой уже вечером, когда на землю опустился розовато-оранжевый закат в своей игриво волшебной красоте. Цветы потихоньку начинали закрываться, а некоторые из них наоборот только-только открывались и начинали пускать пленительно-сладкий аромат, заполняющий воздух потихоньку и совсем ненавязчиво.
Кармен лежала в своей кровати, глядя в окно на розоватое небо и парящих в нем птиц. Мысли ее были далеко от этого места, а глаза такие задумчивые, сейчас казались холодными. Она тревожилась настолько, что не знала, куда себя деть. Столько всего произошло за этот день, но ничего не стало понятнее, а отношения с Эйнлейном не прояснились, а вовсе запутались, не давая ни малейшего шанса на просвет. Он слишком закрытый на счет себя. У него можно выпытать все, он с радостью расскажет о чем угодно, но только не о себе.
Что имела в виду та женщина? Кто она такая, и почему ее слова так сильно задели юношу? Что она говорила про трупы? Неужели, Эйнлейн кого-то убивал? Возможно, она ошиблась. Может, он совсем не причастен... Может, все ложь? Что происходит? Почему все так сложно?
Почему он ведет себя так? Почему говорит, что любит, а затем смотрит таким болезненным потерянным взглядом?
Тяжело, как же тяжело.
Усталый вздох пронзил тишину, заполнившую эту комнату. Девушка прикрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями, но ее по-прежнему преследовали ужасные думы, запутывающие и огорчающие ее. Сон быстро сморил ее, но такой беспокойный, что сил совсем на утро не было.
Она проснулась рано, надела одежду, которую обнаружила в комнате, а именно черное облегающее платье до колен и черные туфли на каблуке. Посмотрев в отражение, увидела замученную уставшую девочку, но никак не привлекательную особу, от которой можно потерять голову. Эта мысль опечалила ее, она невольно нахмурилась и вздохнула.
Завтракать сегодня не хотелось; так и отправилась в школу.
Эйнлейн провел ее до порога школы и ушел, не сказав ни слова. Он не прижимался к ней во время пути, не говорил теплых слов, даже не смотрел на нее. Вот так ушел, просто, не оглядываясь.
День только начался, но обещал быть не самым лучшим.
На одной из перемен стало совсем скучно, так что Карми вместе с новой подругой, так похожей на парня, пошли гулять по школе. Подумав хорошенько, что бы такого показать, Джейн предложила пройти в одну из гостевых комнат, где были картины одного художника, который закончил эту школу.
— Правда? Там только его картины? — поинтересовалась, но слегка нахмурилась, потому что эта темы вызывала больные воспоминания.
— Да, я тебе говорю! — девушка грубовато потащила подругу на нижний этаж, а там они зашли в светлую комнату с огромным диваном в углу и напольными цветами чуть ли не повсюду. На стенах красовались разные картины.