Сегодня вампира волновало только одно: она решила, что нужно все-таки поговорить с Эйнлейном и решить все. Поэтому позвала его погулять в сад.
Они молча шли, каждый думая о своем, пока девушка не присела на траву, упершись спиной об ствол цветущей яблони. Парень присел рядом с ней и вздохнул. Он чувствовал, что она спросит...
— Эйнлейн... Хватит скрывать от меня то, что тебя тревожит. Ты ведь знаешь, что... очень дорог мне. Пора срывать маски. Я хочу увидеть тебя настоящего, — голос ее был спокоен и уверен, она смотрела в его темные зеленые глаза.
— Хорошо. Я расскажу...
Он бы ни из-за что не рассказал свою историю, не будь уверен в своих чувствах. Перед глазами мелькнула картина из недалекого дня: тогда на балу, в самом конце дня, к нему подошла мисс Локвуд. Глаза ее сияли, и весь образ светился так, что не передать словами, насколько она казалась ему красивой.
Девушка положила ему руки на плечи, непрерывно глядя своими синими глазами в его.
— Эйнлейн, пожалуйста, послушай. Я... очень-очень тебя... Ты мне очень дорог, — слова шли медленно, и после каждого слова девчонка все больше краснела, а сердце ее билось так сильно, будто хотело выпрыгнуть из груди. Она опустила взгляд. — С того самого дня, когда ты появился передо мной, ты стал моим лучиком надежды. Ты спас меня, вытащил из ужасной ямы на свет. Если бы не ты, то я бы по-прежнему страдала. Спасибо тебе... Надеюсь, ты поймешь меня...
Улыбнувшись от теплых воспоминаний, юноша взглянул на собеседницу. Его сердце екнуло от нехорошего чувства. Ему было очень тяжело начать свою историю, ведь он ни с кем ею никогда не делился, кроме Абигора.
— Что же... в духе своего наставника я скажу. Начнем заново. Я... Демон. Очень приятно.
Это произошло в 1346 году. Граф Дерес IV и его супруга Катэрина погибли при пожаре, а их двое детей остались сиротами в таком юном возрасте. Мальчишке — Эйнлейну — тогда было семь лет, а его сестре восемь. Они могли бы погибнуть сами, но опеку над ними взял их добрый дядюшка. Тогда дети вновь могли жить спокойно. Они никогда не общались со своими кузинами, даже редко обменивались словами с дядей и его женой. Все свое время они проводи вместе.
Друг без друга не могли прожить и часа, а как только приходилось расстаться на несколько часов, даже доходило до истерики. Так и росли ребятишки. Прошло десять лет, за это время их никто не трогал, их все время окружала забота, которую они даже не видели.
Но финансовое положение дядюшки резко ухудшилось. Его дочери уже были отданы мужьям, сыновья тоже были определены, но никто не желал ему помогать. Тогда мужчине сделал предложение один молодой человек...
Семнадцатилетний Эйнлейн очень любил проводить время с сестрой в цветочном поле. Он любовался тем, как высокая девушка с длинными волосами, словно золото, бегает босиком по полю, плетет себе и ему венки, а так же постоянно смеется. Она всегда была рада жизни и улыбалась ярче самого солнца.
— Эйнлейн! Чего ты там сидишь, иди ко мне! — она протянула к нему руки и заулыбалась милее обычного.
Юноша поднялся с травы по первому же зову. Он подошел к сестре и крепко взял ее за руки. Она смотрела на него и улыбалась, а веснушки на ее светлых щеках озарялись вместе с улыбкой.
— Карми, как же я люблю тебя! — неустанно говорил золотоволосый, чувствуя, как радость переполняет его каждый миг. За это время сестра заменила ему всех, была дороже всего на свете. Каждый день он благодарил Бога за то, что оставил ему сестру.
— Глупенький Эйнлейн, — несмотря на слова, ее яркие зеленые глаза засияли сильнее обычного. Кармен тоже очень сильно любила брата.
... Дяде сделали предложение. Он должен был отдать Кармен в жены тому молодому человеку, а тот сразу бы отдал ему огромную сумму. Мужчине не хотелось так поступать, но другого выхода он не видел. Жаль, но он не знал, что девушка и тот юноша всегда были знакомы.
— Эйнлейн, перестань! Ничего плохого не случилось, — юная дева нахмурила брови и скрестила руки на груди.
— Как это ничего? Нас разлучат, Карми! Тебя хотят выдать за... него. Понимаешь?! Это ужасно, разве ты не знаешь, на что он способен?! — для него такая новость была сильным ударом. Он всегда готовился к дню, когда сестра обретет свое счастье, отдельно от него.
Но чтоб с этим человеком... На его глаза навернулись слезы.
— Ты чего?! Не реви, ты же мужчина Эйнлейн! Мой глупый младший братишка. Не волнуйся, мы будем видеться часто, — она подошла к брату и нежно обняла его, прижимаясь к нему щекой и прикрыв глаза, на которые навернулись слезы.