— А с тобой что? — спросил он, и я заставила себя замолчать.
— Не знаю. — Я чувствовала, что жизнь кончилась. — Прости, что вывалила все на тебя, но я не могу обращаться в ОВ — похоже, Том это делал с их благословения.
Я посмотрела туда, где видела его последний раз, и на миг ненависть превозмогла слезы, вызванные адреналиновым истощением.
— Она жива, — сказал Гленн мимо микрофона. — Нет, я с ней сейчас говорю. Номер дома выяснили? Номер дома? — Раздался треск помех, и снова он заговорил в телефон: — Мы там будем через пять минут, — сказал он, стараясь меня успокоить. — Сиди там тихо, ничего не делай без абсолютной необходимости.
Я опустилась на пол, прижимая телефон к уху. Было мне еще хуже, чем этой женщине, пытающейся зубами перекусить ленту на руках.
— Ладно, — сказала я вяло. — Только Том сбежал. Следите за Бетти. Пусть она с виду дура, но знать должна много всякой мерзости. — У меня кружилась голова. — И вообще кто пинает свою собаку, тот мерзавец.
Гленн вздохнул с усталой досадой:
— Я уже еду. Черт, придется уйти от этого телефона. Ты поговори с Роуз, пока я доеду?
Я покачала головой, подтянув колени к подбородку:
— Нет, я должна Айви позвонить.
— Рэйчел! — предупредил он. — Не вздумай бросать трубку.
Но я уже это сделала. Слезы текли по лицу, промывая дорожки в пыли безвременья, но стыд из сознания ничто смыть не могло. Я — демон. Папочка Трента превратил меня в демона?
Я сидела, погрузившись в несчастье, подтянув к подбородку колени. От легкого прикосновения к плечу я дернулась, и женщина, успевшая снять с себя путы, отскочила. Глаза у нее были круглые, она тряслась в джинсах и красной блузке.
— Я думала, вы их убили, — сказала она, озирая разгром бегающими глазами. — Они спят?
Я кивнула, только сейчас сообразив, как мое нападение на них смотрелось со стороны. Девушка с гигантским облегчением рухнула на пол передо мной, и вид у нее был такой, будто ей нужна жилетка выплакаться, но она боится до меня дотронуться.
— Спасибо вам, — сказала она, вся дрожа. — Вы очень на меня похожи с виду.
Я шмыгнула носом и вытерла лицо.
— Поэтому они вас и похитили.
Она кивнула.
— Только вы сильнее. — Она улыбнулась, напрягла бицепс — и перестала улыбаться, подтянув колени к груди. — Но как вы оказались в этом круге? Наверное, вы очень сильная колдунья… — Она замолчала. — Правда ведь? Я закрыла глаза, стиснула зубы.
— Не знаю, — ответила я, и глаза были влажные, когда я их открыла. — В самом деле не знаю.
Глава тридцатая
Черная машина Гленна была не в моем стиле, но для фэвебешной очень даже приятная. Задняя ее половина была забита ящиками для папок, и потому я не могла отклонить назад сиденье и подремать, пока Гленн вез меня домой. Такое захламление было необычным явлением. Как правило, Гленн держал машину в таком же аккуратном и подтянутом виде, как и самого себя — стерильная чистота, нигде ни пылинки.
Устала я страшно, но заснуть не могла никак. Том ускользнул, и теперь он тоже заинтересован в моей смерти. Девушка — мой двойник — в полной безопасности на попечении ФВБ, и ее отпустят, как только медики ее посмотрят. Она мне сказала, что возьмет несколько уроков боевых искусств, чтобы Том не мог захватить ее в другой раз. Это — да еще Самсон, сидящий у нее на коленях в коповской машине, дало мне полную уверенность, что с ней ничего не случится.
У меня саднили обожженные пальцы, которыми я пыталась убрать дефектный круг Тома, и еще ладонь, ободранная в безвременье. Я вздрогнула от боли, щелкнув по кнопке окна, но эта боль окупилась криками играющих в прятки в темноте ребятишек, от которых стало спокойнее. Глаза закрылись, я попыталась по движениям автомобиля сообразить, где он едет.
Если выйдет наружу, что оперативник ОВ вызывал демонов и выпускал их громить магазины и терроризировать жителей, ОВ придется публично откреститься от Тома, разорвать его контракт и переместить его фамилию из зарплатной ведомости в список «Разыскивается». Если не выйдет, он получит взбучку в частном порядке и сапогом под зад в попытке замаскировать его провал меня завалить. Я в активном списке ОВ не значусь, но точно знаю, что увидеть мое имя на гранитной плите они не против. Зато хотя бы мне не придется платить за разгром в магазинчике амулетов.
Жужжание окна Гленна заставило меня приоткрыть веки, а усилившийся ветер стал трепать почти высохшие волосы возле шеи. От моих рыжих вихров разило жженым янтарем, что отчетливо оглушалось в тесноте машины. Не приходится удивляться, что Тритон стрижется наголо.