- Ты главное держись. Он ушел и теперь мы со всем справимся, - с истеричной уверенностью выдавила Тэми. - И ты обязательно улетишь....- Она взяла сухие холодные пальцы в свою ладонь и легонько сжала их.
Мутные воспаленные глаза ангела приоткрылись и с трудом сфокусировались на её лице, губы разомкнулись и с трудом прошептали:
- Спасибо....
- Да ладно, - перебила смущенная Тэми, и сжала пальцы чуть крепче, - хватит уже.
Её взгляд упал на его грудь. Раны уже не кровоточили и выглядели не так пугающе. Включился процесс регенерации? - С тобой теперь будет все в порядке?
- Теперь да.
Тэми кивнула, рассудив, что сейчас не лучшее время для расспросов. Ангел, был, еще слишком слаб, едва шевелил языком.
- Ну,... ты полежи пока. А я пойду, осмотрюсь. Только не строй из себя героя и отдыхай. Я закрою тебя. Сюда никто не сможет войти, и ты будешь в безопасности.
Ангел не ответил.
Ангел... древнее, сильное, светлое существо, умеющее перемещаться мгновенно, находить любого без карт и наземных ориентиров, привыкшее карать и исполнять волю Того, о ком Тэми запрещено было даже думать. Что могла дать ему она - ничтожный демон, адское отродье. Ничего...
Глава 4
Тэми сидела у кровати и рассматривала, тонкий, изящный профиль ангела, когда тот открыл глаза.
-Ты как? - Спросила она. - Оклемался?
Ангел кивнул, пристально вглядываясь в её глаза.
- Значит меня спас демон,- тихо произнес он.
- А ты что расист? - хмыкнув, поинтересовалась она. - Расслабься. Я - добрый демон, ага. Если бы это было не так, ты давно бы уже висел на дыбе в аду, а не прохлаждался в моей постели. Мой отец называет меня недоразумением, а братья считают чокнутой.
- И кто же у нас папа?
- Папа у нас Аластар. Слышал о таком?
- Ну, это многое объясняет.
Тэми вопросительно приподняла бровь.
- Великий инквизитор Ада, вставший на сторону архангела. Довольно необычно, не находишь?
- Ай да брось. - Она махнула рукой. - Только кретины, вроде Лилит и её банды хотят восстания Люцифера. Нужно быть клиническим идиотом, чтобы добровольно положить голову на плаху. А мой отец никогда дураком не был. И вообще - в Аду полно противников этой долбаной войны. У нас и без неё забот хватало. К тому же разрушать Землю..., это кощунство.
- Как тебя зовут, дочь Аластара?
- Я - Тэми. А ты кто?
Ангел несколько секунд поколебался, а затем изрек.
- Я - Кевин.
Ангел лукавил. Это было видно по глазам. Они почему - то поменяли цвет. Вначале они были дымчато-серыми, а когда ангел задумался стали ярко - синими. Видимо, сквозь оболочку проглядывала его настоящая сущность.
Тэми не стала спорить. Хочет называть себя Кевином - пожалуйста, раз ему так комфортней.
Они помолчали. Во время паузы, Тэми обратила внимание, что тени крыльев, которые вчера размахнулись во всю комнату, утром куда-то пропали.
Тэми решилась спросить:
- Кевин, скажи, твои крылья....
- Я их убрал. Спрятал. Вчера боль мешала сделать это, а сегодня мне гораздо лучше. Благодаря тебе. Ты спасла меня...
- Да ладно..., - Тэми смущенно махнула рукой. - Послушай меня, Кевин. Я должна тебе кое-что рассказать. Вчера здесь был Жнец. Он приходил, чтобы увести тебя с собой. Я не дала ему это сделать и он..., - Тэми замялась, не зная как продолжить...
- Что, он?
- Он наложил на тебя сигил. Мощное заклятье, которое заперло тебя в этом сосуде. А как снять печать, даже не обмолвился. Сказал, что я сама должна найти решение. Так что временно ты не сможешь выйти из своего вместилища и улететь домой.
- Но ты ведь найдешь выход, правда, Тэми? - Вкрадчиво спросил ангел.
- И это все? - удивленно спросила Тэми.
- Что - все?
- Ну, я думала, что ты разозлишься.
- Почему я должен злиться на свою спасительницу? - ангел устало прикрыл глаза. - К тому же, я уже довольно давно в этом теле. Так что успел привыкнуть. И несколько дней ничего не решат. Единственное о чем хочу попросить тебя - не говори пока отцу, что я здесь. Мне нужно набраться сил. А потом, мы вместе подумаем над проблемой.
Тэми согласно кивнула.
***
С того самого разговора, прошла неделя. Ангел быстро шел на поправку и уже на третий день полностью восстановил свое вместилище. Но чистая сила, исходящая от самой его сущности, которая поначалу врезалась в Тэми как приливная волна, заставляя её, инстинктивно избегать Кевина, чтобы избежать возможного вреда, почему - то стала ослабевать. И она не могла найти этому объяснения.
В пище ангел не нуждался и ухода особого не требовал. Так что Тэми была предоставлена самой себе, а Кевин, почти не выходил из своей комнаты. А когда выходил, Тэми чувствовала на себе его изучающий взгляд, пробирающий до ледяных мурашек. Как - то раз, вновь почувствовав на себе его пристальный взгляд, Тэми резко обернулась, и ей показалось, что ангел смотрит на неё с восхищением. Демоница тряхнула головой - такое действительно могло лишь показаться.
Но Тэми не ошиблась. Ангелу действительно нравилось смотреть на неё. Он пока еще сам толком не разобрался, что испытывает к ней кроме благодарности за свое спасение. С первого же дня, он распознал, что у Тэми нет соседки по подсознанию, а это значило, что она одна в своем вместилище. На его вопрос о том, где истинная хозяйка тела, демоница рассказала историю о коматознице, и Кассиэль её даже зауважал, за то, что она предпочитает использовать пустые сосуды, а не мучить людей.
Ему на удивление быстро удалось научиться воспринимать демоницу и её смертную оболочку как единое целое. Наверное, потому, что она была очень красива. Это была красота пантеры перед прыжком - грациозная, дикая, хищная и невероятно опасная. Вся её аристократически-педантичная собранность - уверенные движения, осанка, поворот головы, говорила о том, что в её истинной сущности текла кровь Аластара. Демона во всех смыслах неординарного, несмотря на его кровожадность и садизм, обладающего острым, как бритва умом, и умеющего просчитывать комбинации на сто ходов вперед.
Карие глаза Тэми, прятались за пушистыми ресницами. Красиво очерченные брови, тонкий, изящный профиль, нежные руки, высокая грудь, четкие, отточенные движения, чуть хрипловатый голос. Она была совершенна, если такое вообще можно сказать о демоне. Аромат её кожи - острый, яркий, будоражил кровь заставляя сердце биться быстрее, притягивал, дурманил сознание. Она была восхитительна настолько, что желание прикоснуться к ней временами становилось почти невыносимым.