Чуть слышный треск под ногами нарушил привычные звуки шагов и цокот когтей гончих. Аш обиженно взвизгнула и вцепилась клыками во что-то мелкое, заскулила одна из бегущих впереди гончих. Ярко вспыхнул огненный хвост ифрита, и из всех боковых коридоров хлынула набирающая силы волна паучков. Мелкие жвала вцепились в чешую поножей, пытались прогрызть жесткую шерсть гончих или лакированную кожу сапог суккуб. Удар кованого каблука убивал сразу трёх или четырех тварей. За каждую давали всего единицу опыта, но нескончаемый поток продолжал и продолжал пребывать. Сами по себе эти твари не были опасны, но их количество грозило затопить мою маленькую армию, сжавшуюся вокруг меня. Никогда не страдал арахнофобией, а тут в душе смешались сразу два чувства: омерзение, при виде живого мохнатого многоногого моря разноцветных пауков и страх перед их числом. Отряд сжался ещё плотнее, буквально вжимаясь друг в друга. Вскинутая рука, и каст огненной стены - откат скинул на одну из суккуб, вторая стена - и вновь откат на суккубу, поставил третью стену, и мы оказались в треугольнике из языков огня, взметнувшихся вверх и в стороны.
Пламя жадно гудело, опаляя лица, бросалось на броню, яркими всполохами танцевало вокруг. Лишь природная устойчивость демонов спасала нас от участи зажаривающихся пауков. Стихия бушевала долгие тридцать секунд, а когда пламя, наконец, опало, мы оказались по колено в спекшимся хрустящем под ногами хитине.
Отвратительная вонь сгоревших насекомых заполнила коридор лабиринта, но не только это послужило причиной того, что я предпочел побыстрее убраться с этого перекрестка. Второй волны дожидаться не стоило, тем более что маны у меня даже на один каст не осталось. Правда были зелья, одним из которых я воспользовался, подстегнув регенерацию.
И снова коридоры свивающиеся в тугую спираль, тупики и ответвления. Мы петляли, но продолжали идти все дальше и дальше, и в какой-то момент начало казаться, что я поймал то ли ритм, то ли мелодию лабиринта. И эта странная музыка сплеталась в тонкую паучью сеть, ведущую в центр, а вот нужно ли мне туда - это был вопрос.
Очередной поворот, вывел меня в небольшую сводчатую пещеру с множеством входов-выходов. Замер, пытаясь уловить и понять всё еще звучащую мелодию шагов, мелодию верного пути, а в следующий момент на мою армию обрушились ловчие сети. Тонкие шнуры, словно ветви плюща обвивали тела, стараясь стянуть конечности. Обиженно взвыли гончие. Ифрит ярко вспыхнули сжигая паучий шёлк. Суккубы яростно бились в липких белоснежных сетях, а я яростно резал связывающие меня нити ослепительно пылающей патой, и чёрные когти с трудом рвали то, что не успевал разрезать клинок.
Две минуты яростной борьбы, и на ногах остались только я и ифрит. Алое пламя инферно и белое пламя света оказались единственным оружием способным справиться с тончайшими шелковыми нитями. Мы с ифритом стояли напряженные и готовые к бою, но хозяин зала появляться не спешил. А потому, быстро освободив остальных членов отряда, покинул негостеприимную пещеру.
Ещё полчаса блужданий, и гончие тревожно затявкали, предупреждая о чем-то. Отряд приостановился, и я скользнул вперёд, придерживая за ошейник Аш, чтобы та не высунулась раньше времени.
Из огромной сводчатой пещеры веяло опасностью, ее центр пропадал в живой чернильной темноте, лишь какие-то странные серебристые прожилки белели призрачным огнем. Смотреть во тьму можно было бесконечно долго, но это вряд ли могло что-то изменить. Я хотел нормальной драки - и это мой шанс.
Отряд шагнул под своды пещеры, разворачиваясь веером, по две гончие на флангах, я, Арнис и ифрит в центре, и три суккубы позади, Аш благоразумно осталась с демоницами.
Лёгкий струнный звон раздался откуда-то из под потолка, а в следующую секунду чёрно-бурый паук рухнул на ифрита. Вокруг демона взметнулись пламенные щиты, и паук, обиженно зашипев, вновь взмыл под потолок.
- Рассредоточится!
Короткий приказ, это все что я успел сказать, прежде чем прыжок Арниса сбил меня с ног. И тут же на проклятого егеря обрушился арахнид. Гончая серой молнией метнулась к пауку. Но огромная туша мгновенно взмыла в воздух, удерживая в лапах тело Арниса. Игла инь и янь срывается с моих рук, за ней вторая - пронзительный визг, и егерь падает вниз, а паук вновь исчезает под сводами пещеры.