– Вроде дышит…
Дышит. Презирает. Пылает гневом.
Окажись дерьмовая блядодоска обычной, он бы ничего не почувствовал.
Окажись дерьмовая блядодоска обычной, она бы сломалась о его нос.
Окажись дерьмовая блядодоска обычной, его бы не засосало в водовороте в эти сраные Штаты Соединённой Америки. Или как там?..
Но доска Уиджи была напитана чужими, древними чарами: то ли развлекался кто из Бессмертных, то ли пранк в то столетие вышел из-под контроля. Одним словом, Люцию сломали нос, не наделили никаким мóроком и полностью лишили возможности применять чары из-за дерьмовой ауры дерьмовой блядодоски.
Поэтому, распластавшись в чужой спальне, он принял позу покрасивее, прежде, чем открыть глаза. Электрический свет гирлянды, змеёй окружавшей стены, показался зловещим.
– Крутые линзы, - с уважением проблеяла розоволосая, поджимая и без того тонкие губы. Люцифер сморщился и решил, он будет звать её «Фенцио».
– Ты кто такой? – Та, что ткнула его пальцем под рёбра. Из этого положения девицу не видно, но сын Сатаны многое понял по тону: долго такая дерзилка не проживёт.
– Ты мне нос сломала.
– Я тебе ещё и ногу сломаю, если не скажешь, кто ты.
– Виктóр, попридержи коней.
«Виктóр, значит?», - он живо представил мужиковатый блиндаж, который, волей ебучего случая, родился бабой.
– Вы, наверное, шли к даме своего сердца и ошиблись окном? – Девчонка, которую назвали Бонни, не унималась. Вероятно всё её детство вертелось вокруг принцесс. Кто-то черноволосый вечно лез по стене, чтобы признаться в любви. Вот и романтизирует.
– Ага, - со связанными ладонями и ногами, демон сел на полу, осоловело осматривая каждую. – К даме своего перца… в смысле, сердца. Пока вы не решили меня прикончить.
Потаскушка Бонни – лёгкая добыча. Увы, он терпеть не может рыжих ростом метр с кепкой. Сначала ты охмуряешь мелкотравчатых девчонок, а потом трахаешь мышей? Не годится.
Чернокожая? Пройденный этап. Он пару раз убедился, что у них вдоль, а не поперёк, на этом исследователь в Люцие умер.
Азиатка, надо заметить, ничего, но она так испуганно таращится на его татухи, что упускает всю остроту скул и массивность подбородка.
Ещё одна рыжая в костюме нежно-салатового колера мгновенно удостоилась звания «сельдерея» и была отправлена в утиль.
По «Фенцио» демон едва скользнул взглядом и непроизвольно замотал головой – тут даже бочка Глифта не спасёт.
А где та, что смела распускать руки и пальцы?
– И с кем из кампуса ты встречаешься? – Словно в насмешку, ответ обнаружился в недрах комнаты. Девчонка стояла спиной к их напольному натюрморту и пялилась в телефон. Волосы – русые, ноги – две. Уже неплохо, а то всякое бывает. В её спину, затянутую в конфетную пижаму, Люцифер послал один из тех взоров, от которых на Кругах холодеют даже черти. Ничего не произошло. – Как зовут подружку? – Она, наверное, решила, что он – тупица. И сменила тон на милостивый, каким ещё с юродивыми разговаривают. Не узнать тембр невозможно, отец часто его использует. – Не могу дозвониться, они либо спят, либо дуют!
– Брюс? – Пискнула одна из подружек.
– Ну да.
Она что, хочет позвать на помощь? Очень зря, при желании он со всеми может справиться. Просто желания смертные девы у высшего, чистокровного демона не вызывают.
– Ух ты! – Люций всего на секунду опустил ресницы, стараясь рассмотреть нанесённый, кровоточащий из обеих ноздрей ущерб, а когда поднял глаза, дерзилка уже сидела перед ним на корточках и протягивала бумажный платок, тыча тем в лицо. – У меня руки связаны, идиотка. – Очень красивая идиотка, ни малейшего сходства с блиндажом. И это чистой воды издевательство, потому что он, вообще-то, собирался страдать по Ости ещё две, может три недели, а тут такие непредвиденные обстоятельства с четвёртым размером груди. Невыносимо увлекательная математика.
– Имя твоей пассии, мудак, - она бесцеремонно зажала ему нос, затыкая дыхательные пути и все пути к отступлению. – Или копов позову.
– Не фофню ифени. Ф фафаке фофнафомилифь.
– Его следует развязать. Да, мистер? Как вас..?
– Мифтер… - он быстро перелопатил все, достойные наследника Ада варианты, но, как на зло, в голову не лезло ничего лучше «повелителя ярости, грехов, тьмы и всего такого». К несчастью, на Земле, с её чёртовыми фамилиями, этот номер не прокатит.
Птолемей?
Бурбон-дель-Монте?
Кастропиццоли-Базурто?
Менш-кевенхуллер?
Он дёрнул глазом и захотел завопить, чтобы распахнули окна пошире – нафталин выветрить.
– Виктóр, прекрати так сжимать ему нос, он же задохнётся! – Вскипела Бонни, буквально шлёпая подругу по руке. – Смотри, как покраснел.
«От натуги», - мрачно констатировали в голове Люцифера. Он сотни раз спускался на эту планету, слышал тысячи фамилий, а сейчас словно память заклинанием вычистили. Удалили всё лишнее, оставив один-единственный вырез декольте.
– Ладно, - смилостивилась обладательница оного, отнимая ладонь от чужого лица.
– Простите мою подругу, - тут же прощебетала рыжая профурсéтка. – Так как вас зовут?
– Моя фамилия… - за несколько секунд Люций перебрал всех, планомерно сдвигаясь с преподавателя Геральда на батиных адмиронов и завершая шествие Эрагоновыми серафимами, к сожалению никто из них… Стоп! Ну конечно! Какая удача, что в том стаде водится паршивая овца. – Моя фамилия – Уокер. – Вежливая, высокомерная улыбка. Триумфальная. Жаль, он не видит себя в зеркало и не может с уверенностью сказать, что левый уголок губы поднялся строго на сорок пять градусов. Но демон долго оттачивал это мастерство, оcечки исключены.
Впрочем, реакция заставила усомниться, а сорок пять ли там было градусов? Девицы в комнате попритихли и переглядывались.
– И ты тоже… - наконец выдавил «Фенцио», странно взирая на ту, что красивая. Слишком.
Никакого ответа не последовало. Вместо него девушка в розовой пижаме громко, красноречиво икнула.
***
Фамилия у Виктории распространённая, она в курсе. Не Смит, конечно, но и до Оппенгеймеров, как до Аляски пешкодралом. Отец в таких случаях любит добавлять «Здесь вы там не найдёте», имея в виду, что их фамилия – лучшая защита от шпионов, врагов государства и нежелательных бойфрендов.
Особенно от последних.
Захочет один такой нарыть что-нибудь на Вики Уокер в сети, а там их десятки, сотни, тысячи. Значит до конца полосы препятствий дойдут сильнейшие. А как дойдут, папа Курт тут же объявит второй тур.
Но имелась и проблема: за почти двадцать два года жизни Виктория ещё ни разу не встречала посторонних людей с такой же фамилией.
– Это твой родственник, Виктóр? – Лис задумчиво осмотрела незваного гостя.
– Просто однофамилец, - безапелляционно подытожила Бонни. – Они совсем не похожи.