– Как здорово! Среди вас наконец-то объявились бунтовщики! Я уже подумал, что такие бесполезные отбросы не способны даже проявить характер. Вместе с тупостью, конечно, – Клаус с презрительной гримасой, из-за которой его звериная морда стала по-настоящему жуткой, прошёлся вдоль нашего кривого строя, внимательно глядя в глаза каждого из нас. Похоже, этот изверг ещё и мысли умеет читать.
– Отсюда некуда бежать. Помимо этого лагеря и деревни Пустых неподалёку здесь нет абсолютно ничего на сотни миль вокруг. Даже если вам удастся сбежать от меня, а вам не удастся, вы будете раз за разом умирать от истощения лишь для того, чтобы вскоре ожить. И опять умереть. Сотни, тысячи раз. И поверьте мне, никто не будет вас искать. Тупость должна быть справедливо наказана, – ещё более мерзко оскалившись, он продолжил: – Раз уж мы заговорили о наказании… ты, три шага вперёд! – безошибочно выбрав из строя вчерашнего зачинщика обсуждения плана побега, Клаус ткнул пальцем в его сторону.
Затравленно оглянувшись, тот сделал три коротких шажка на подгибающихся ногах, оказавшись прямо перед Клаусом. Предвкушающая мина, так и не покинувшая звериной морды тренера-мучителя, не предвещала ничего хорошего.
– Чтобы глупые мысли окончательно покинули ваши пустые головы, мы как следует позабавимся с этим счастливчиком. Смотрите внимательно и знайте, в следующий раз я придумаю что-то ещё более изобретательное.
Короткий взмах руки, и несостоявшийся беглец с диким воплем хватается за своё лицо. Тело дёргается от страшной боли, и парень орёт не переставая. С руки Клауса, на которой уже красовались длинные когти, срываются капли крови.
Новый взмах, и на камень падают его руки, отрубленные по локоть. Горячая кровь хлещет во все стороны, забрызгивая камень, Клауса и нас. Пара капель попали мне на лицо, заставив вздрогнуть. Короткое слово на неизвестном мне языке, и с вытянутой руки садиста срываются две огненные вспышки, прижигая культи полудемона. К тягучему запаху крови добавилась вонь горящей плоти.
За глазами и руками последовали уши и язык, а затем и ноги. На площадке перед нами теперь лежит кусок мяса, у которого не получается даже кричать от боли, вместо этого он издаёт уж вовсе душераздирающие звуки и сучит по блестящему от крови камню своими жуткими обрубками. Едва ли такая пытка сработала бы с человеком – тот просто помер бы от болевого шока. Но этот несчастный хоть и не успел полностью обратиться, но некоторые способности демонов явно перенял, и пережив и без того страшную боль, он теперь обречён на действительно жуткие страдания.
– Эта магия не позволит ему восстанавливаться. Он будет лежать на этом месте, пока мне не надоест, и никто из вас к нему не прикоснётся. А теперь начнём же тренировать ваши хилые тельца. Для начала двадцать кругов, шевелитесь! – И мы приступили к тренировке, оставив позади распластанного на камне полудемона.
Клаусу надоело издеваться над покалеченным только через четыре дня. Видимо, решив, что мы все в достаточной мере усвоили урок, Клаус заживо сжёг его. Спустя какое-то время тело начало восстанавливаться. Нарастала и приходила в порядок сожженная плоть, отрастали конечности, и наконец, когда тело пришло в первоначальный вид, полудемон пришёл в себя. Но несмотря на восстановление прежнего внешнего вида, он так и не поправился окончательно.
Вскоре стало понятно, что теперь это просто жалкая пародия на разумное существо. Раньше он часто пытался завязать с кем-нибудь разговор, теперь же стал поразительно молчалив и всячески сторонился остальных рекрутов. Никаких разговоров о побеге, ясное дело, больше не было. Механически выполняя все упражнения и поглощая еду, он больше ни на что не отвлекался и ни на что не реагировал. По всей видимости, именно так выглядят сломленные люди. Интересно, что после всех этих пыток он начал с устрашающей скоростью трансформироваться. Всего за сутки он приобрёл более демонический вид, чем за все предыдущие дни.
Глава 6
Что-то уходит, что-то остаётся
После таких показательных пыток никто больше не заговаривал о побеге или каком-нибудь бунте. Моих товарищей легко понять – Клаус действительно умеет вселить в сердца настоящий ужас. Никому не хотелось примерить шкуру того несчастного, что сейчас с бессмысленным выражением на лице поглощает казённую бурду. Пустой расфокусированный взгляд смотрит куда-то вдаль, спина согнута, плечи поникли. Уж тем более никто не горел желанием узнать, что за более изобретательное наказание подготовит Клаус следующему непоседе.
Что касается меня, то я перестал всерьёз задумываться о побеге задолго до этого инцидента. Нет, периодически, после особенно неудачной тренировки, накатывало, но ненадолго. Я ясно отдавал себе отчёт, что бежать пока некуда, да и нет возможности.