– Вы уж извините, что я вот так без объяснений вас собрал, но дело стоит того.
– Мы вас слушаем, молодой человек, – подбодрил его профессор.
Подорожные согласно кивнули.
– Самуил Львович, помните, вы говорили о причине Дашиных приступов и о том, что эти причины нужно обнулить? Я буду своим языком.
– Всё верно, Артём, купирование проблемы было нашей целью.
– Считайте, что эта проблема уже купирована, её больше нет, а значит, и не будет приступов у Даши.
– Артём, вы это серьёзно? Ведь у Дашеньки ещё вчера был такой сильный приступ, – с недоверием произнесла Эльвира Германовна.
– Слушай, парень, это очень смелое заявление. Ты отвечаешь за свои слова? – проговорил Евгений Викторович, уставившись в глаза Артёму.
– На все сто, – спокойно ответил тот, выдержав тяжёлый взгляд Подорожного. – Вы же, как пить дать, наблюдали за ней с монитора, она уже три часа как одна и ничего. Я вам могу поклясться, что всё закончено, приступов больше не будет, она вполне здорова.
– А поконкретней, мне факты нужны, а не твои умозаключения! – не унимался отец Дарьи.
– Как я это узнал, мне трудно объяснить вам, но попробую… после того пожара нас с Дашей действительно что-то связало, причём очень тугим узлом, Самуил Львович оказался прав. Вы, конечно, можете считать меня сказочником или идиотом, мне всё равно, но всё произошло во сне Даши, я оказался в её кошмарном сне и мы вновь прошли через огонь… только на этот раз он отпустил её. Хотите верьте, хотите нет, но всё так и было, он её отпустил.
– А я верю вам, молодой человек, таких случаев достаточно в нашей практике, гипнотическое состояние это ведь, в сущности, тот же сон, только искусственный… Так вот, если ещё раз сознательно взглянуть в глаза своим страхам и выйти из этого поединка победителем, то страхи отступают и даже обнуляются, как вы говорите, Артём. Так что вполне, вполне возможно.
– Если вы так считаете, Самуил Львович, то это же чудо, это же наша победа! – с блеском в глазах заявила Эльвира Германовна. – Теперь мы все можем спокойно вздохнуть, Дашенька снова здорова и будет с нами. Ведь так?
– Посмотрим ещё, день только начинается, – буркнул Подорожный, но его изменившиеся глаза не могли скрыть блеснувшую надежду. – Слушай, Артём, ты мне всё-таки скажи, как мужик мужику – это действительно не лажа?
– Евгений Викторович, говорю вам, как мужик мужику – нет, не лажа, Даша здорова. И я бы на вашем месте не держал её больше здесь, а увёз бы в какой-нибудь профилакторий, где есть сосновый бор, пускай она просто отдохнёт на свежем воздухе.
– Ты думаешь?
– Уверен! И Самуил Львович, надеюсь, меня поддержит.
– В ваших словах, молодой человек, есть резон… но я настаиваю, друзья мои, что денёк другой надобно ещё понаблюдать за девочкой.
– Да, я согласна, Самуил Львович, денёк другой Дашеньке не повредит. Мы должны быть до конца уверены в её выздоровлении, – заявила Эльвира Германовна.
– Дело хозяйское, – не стал спорить Артём. – Ну а я всё, сегодня съезжаю. Если говорить юридическим языком – условия договора с моей стороны исполнены надлежащим образом, а вторую сторону я освобождаю от договорных обязательств. Так что наш контракт может быть расторгнут по обоюдному согласию сторон.
– Нет, парень, так дела не делаются, я человек слова, если всё будет, так как ты сказал, получишь своё и даже не спорь, – произнёс Подорожный, не принимающим возражения голосом.
– Как знаете, спорить не буду.
– Артём, а к чему такая спешка? – поинтересовалась Эльвира Германовна. – Побыли бы ещё с Дашенькой, она так к вам привыкла.
– Я бы с удовольствием, но у меня срочные дела появились, личные, мне нужно отъехать из города, – отделался полуправдой парень.
– Ты сутки хотя бы потерпи, не уезжай, мало ли чего, – сказал Подорожный.
– Да без проблем, сутки потерплю.
– Вот и добре.
– Артём, мы очень благодарны вам за Дашеньку, мы так любим её с Женей, это же единственная наша кровинушка… мы этого никогда не забудем, – искренне произнесла Эльвира Германовна.
Артём молча кивнул, окинув внимательным взглядом Подорожных:
– Я хочу ещё кое-что вам сказать…
Родители девушки замерли в ожидании.
– У меня, конечно, нет такого жизненного опыта, как у вас, но я хочу вам дать небольшой совет, и можете думать про меня, всё что хотите. Вы же наверняка смотрели записи наших с Дашей разговоров, она же не зря всё это говорила, она говорила именно для вас, чтобы вы её услышали. Поймите же, у неё своя жизнь, своя единственная и только ей решать, как эту жизнь проживать… поставьте себя на её место, ей же претит сама мысль о такой жизни. Какой в ней смысл, если в ней нет удовлетворения?! Она же живой человек, в конце-то концов! Ну нельзя человеку без внутренней свободы, нельзя за него всё решать, это же всё равно, что в тюрьме гнить! Из-за этого она и перестала вам доверять и отдалилась от вас только из-за этого, в себе замкнулась… но я же видел по её глазам, что она ещё любит вас… Сделаете первый шаг, пока не поздно, попытайтесь её услышать, и у вас всё наладится, я уверен в этом. Всё… что хотел, то сказал, теперь можете рубить мне голову.