Элбрайн резко выпрямился, глядя в зеркало.
— Дядя Мазер? — спросил он, чувствуя, что по всему телу побежали мурашки.
Холод, тьма, воплощенная смерть.
Мысли закружились в бешеном водовороте. Что происходит? И внезапно он понял. Только одно создание могло нести в себе такой мрак. Что это? Дядя Мазер посылает ему предостережение с того света? Или магия Оракула создала эту связь? Ответа Элбрайн не знал, да, впрочем, это и не имело особого значения. Зато одно он знал совершенно точно — демон ищет его или, точнее говоря, их, обшаривая своим потусторонним взглядом весь мир.
Страх холодными тисками сжал сердце Элбрайна. Выходит, использование Оракула помогает врагу определить их местонахождение? Он вскочил, ударившись головой о корни и потолок пещеры, бросился к зеркалу и положил его на землю, прервав связь. Завернул зеркало в одеяло, выбрался на солнечный свет и окликнул Эвелина.
Демон вытащил из потока расплавленной лавы свое новое творение — мерцающее копье — и поднял его высоко над головой.
— Глупцы! — рассмеялся он.
Копье было предназначено для того, чтобы найти и уничтожить этих жалких людишек, мечтающих добраться до Аиды. Оно несло в себе указание места, где демон обнаружил магию, которую использовали эти люди, и мощь самого Бестесбулзибара, мощь преисподней.
Он окликнул Тогул Дека, вожака своих охранников, закованных в броню великанов.
Как только тот появился, демон протянул ему сверкающее копье.
Тогул Дек заколебался, чувствуя исходящие от копья жар и магическую мощь.
Бестесбулзибар недовольно заворчал, и Тогул Дек, которого его господин пугал больше, чем раскаленное копье, без дальнейших колебаний взял дьявольское оружие, вздрогнув, когда оно коснулось его руки.
Выражение страха на лице великана сменилось удивлением — копье на ощупь оказалось холодным.
— Возьми десятерых, — приказал Бестесбулзибар. — Сюда пробираются люди. Копье укажет вам путь.
— Мой Король хочет, чтобы их доставили живьем? — пролаял великан.
Это предположение заставило демона усмехнуться; жалкие людишки не стоили, чтобы тратить на них время и энергию.
— Мне нужны их головы, — приказал он. — Остальное можете съесть сами.
Великан топнул ногой, развернулся и пошел отбирать десятерых из числа охранников.
Демон вернулся к лавовому потоку и снова опустил в него когтистую руку, чувствуя мощь магии и думая о тех днях, когда миром будет править тьма.
— Какой же я дурак! — воскликнул Эвелин, пряча лицо в пухлых ладонях.
— Ну, что такое опять? — требовательно спросила Пони.
У них нет времени на сомнения и переживания. При любом изменении ситуации надо действовать без промедления, а корить себя за прошлые ошибки не имеет смысла.
— Я должен был догадаться, что демон будет разыскивать нас, — ответил Эвелин.
— С какой стати ему нас разыскивать? — заметил Элбрайн. — Может, это всего лишь предостережение Оракула. С тех пор как мы отправились в путь, нам встретилась одна-единственная группа гоблинов. Откуда Бестесбулзибару…
— Не произноси это имя в такой близости от его дома! — воскликнул Эвелин. — Старайся даже не думать о нем!
— Может, эти предосторожности уже не помогут, — сказал Элбрайн.
— Ты хоть теперь установил защиту? — спросил кентавр.
Эвелин кивнул. Используя оставшийся от Квинтала солнечный камень, он создал вокруг них защитное поле. Для него, искусного в обращении с магическими камнями, это оказалось совсем нетрудно; он мог поддерживать защиту сколь угодно долго, работая при этом и с другими камнями.
А ведь это следовало сделать гораздо раньше, только сейчас понял он; сразу же, как только они покинули местность рядом с Дундалисом.
— Тупица! — проворчал Паулсон, угрожающе глядя на монаха, и с негодующим видом умчался прочь.
Элбрайн без труда догнал его, взял за руку и отвел подальше от лагеря, укрывшегося за стеной сосен и елей, туда, где никто не мог им помешать.
— Почему-то раньше ты ни словом не обмолвился о том, что нужно установить защиту, — сказал Элбрайн.
— Я не колдун, — ответил Паулсон. — И даже понятия не имел, что такая штука существует.
— Тогда нужно радоваться, что Эвелин здесь и может помешать демону увидеть нас.
— А если этот проклятый демон уже знает, где мы? — Паулсон нервно оглянулся по сторонам.
— Мы затеяли трудное дело, и не стоит никого обвинять, — жестко сказал Элбрайн.
Паулсон устремил на него долгий взгляд и в конце концов немного успокоился. Его натуре больше отвечало продолжить спор, но он постарался встать на точку зрения Элбрайна. И в конце концов кивнул в знак согласия.
— Это и вправду хорошо, что Эвелин с нами, — признал он.
— Мы доберемся куда надо, — заявил Элбрайн и зашагал обратно к костру.
— Эй, Полуночник! — крикнул ему вслед Паулсон. Элбрайн повернулся и посмотрел на него. — Значит, мы доберемся куда надо, да? А ты уверен, что это будет хорошо?
— Уверен, что нет, — с усмешкой ответил Элбрайн.
Спрятавшись за скалами на краю высокого утеса, они наблюдали за выползающим из Барбакана караваном. Гоблины тащились с опущенными головами и вообще вид имели жалкий, в особенности те, которые были прикованы к военным машинам поври — катапультам, баллистам и предназначенным для просверливания огромных дыр в защитных стенах.
Караван тянулся и тянулся, выползая из горного туннеля и устремившись цепочкой на восток, насколько хватало глаз.
— Альпинадор тоже в осаде, — заметил Элбрайн,
— Демон использует летние месяцы, чтобы перебросить свои силы на побережье, — откликнулся Эвелин.
— Тогда нечего зря тратить время, — сказал кентавр, который держался позади других, ниже по горному склону.
Ему было трудно лазить по скалам и сидеть, скорчившись за ними, поэтому последние полчаса он провел в нетерпеливом ожидании, выслушивая описание невероятных боевых машин поври и безостановочный счет, который вел великанам Паулсон.
— Нужно дождаться Пони, — напомнил ему Элбрайн.
— Тогда ваше ожидание закончилось, — послышался голос у них над головами.
Все как один повернулись и увидели молодую женщину, легко сбегающую по тропе.
— Здесь есть несколько перевалов, — продолжала она. — Через четверть мили отсюда тропа разветвляется; левая уходит обратно вниз, а правая — вверх, через горы, которые не очень высоки.
— Есть где-нибудь укрыться? — спросил Элбрайн.
— Не слишком много, как и следовало ожидать. По обеим сторонам тропы лежат валуны, но если охрана расставлена с умом, то нас, скорее всего, заметят.
— Тогда мы должны заметить их первыми, — решительно заявил Элбрайн.
Они двинулись в путь. Бурундук шел слева от тропы, Пони справа, а остальные двигались по тропе тесной группой, не считая самого Элбрайна, ушедшего далеко вперед.
Через час путники поднялись уже так высоко, что основная масса деревьев осталась позади; теперь они росли редкими небольшими группками. Дул пронизывающий ветер. Кругом громоздились огромные скалы, все было усыпано зазубренными камнями. На редкость дикое и неуютное место. Место, где тропа частенько заканчивалась стофутовым обрывом и где в любой момент на голову мог упасть валун. Место, в котором остро ощущалась таящаяся за каждым поворотом дикая первобытная опасность.
Легкий шум справа заставил Элбрайна рухнуть на живот, держа руку на мече. Он осторожно выглянул из-за камня, лежащего на краю небольшой лощины, заросшей кустарником и низкорослыми деревьями.
Шум повторился — легкие, еле слышные шаги. Элбрайн поднялся и бесшумно двинулся в том же направлении. Тень выскользнула на открытое пространство и…