Суетливые времена настали на небесах из-за приближения Рождества. Каждый ангел считал своим долгом принять участие в подготовке празднования священного дня. Да что тут говорить, даже демоны с нескрываемым интересом каждый год наблюдали за данным представлением. Все в какой-то степени были задействованы сегодня в приготовлении к торжеству.
Все.
Кроме Вики Уокер.
Так как юная ангел была похищена из своих же покоев самым коварным способом. И кем? Её личным искусителем. Её личным олицетворением грехопадения, несмотря на наличие у девушки белых крыльев за спиной.
Зажатая между холодной стеной и таким горячим, по сравнению с ней, телом дьявола, она тихо постанывала, принимая череду влажных поцелуев в районе шеи и острых ключиц. Люцифер никогда не был жаден, пока дело не касалось ангела. Его ангела.
Он скрупулёзно старался не пропустить ни миллиметра нежной кожи девушки, чтобы ненароком не оставить без внимания хоть крошечный участок её тела. Она сводила его с ума. Своим голосом, невероятного цвета и глубины глазами, изящным телом. Всем своим существом. Люди говорят: «Не иди на поводу у лукавого», а что делать если сам лукавый пошёл на поводу у той, кто сама, не ведая того, украла сердце самого дьявола?
— Люцифер, остановись, — умоляла Вики, сбивчиво дыша, не в состоянии открыть глаз от ласк мужчины.
— И не подумаю, — он остановил череду поцелуев у самого ушка девушки, слегка прикусив мочку и оттянув на себя.
— Мне нужно помогать готовиться к празднику, — ангел немного отпрянула от Люцифера, встретившись с его недовольным выражением лица. — Мы сможем провести вечер вместе после празднования.
Люцифер тяжело выдохнул и, поборов возбуждение, отошёл от девушки, направляясь к небольшому столику, что стоял в его спальне напротив камина.
— Не сможем, — коротко бросил мужчина, осушив бокал со спиртным одним глотком.
Вики поправила слетевшую лямку, зачесала волосы, чтобы придать им более приличный вид, и подошла к Люциферу с немым вопросом в глазах.
Он пристально всматривался в голубую радужку глаз своего ангела, подбирая слова, как лучше сообщить возлюбленной о том, что он не сможет разделить с ней этот день. День, который он ненавидел всем сердцем. И всё из-за прихоти отца.
И это не тот случай, когда можно было включить роль непокорного сыночка.
Тут всё намного серьёзнее.
— Я буду отсутствовать какое-то время. Точнее до завтрашнего утра, — наконец прервал тишину Люцифер, не отводя взгляда от Вики.
От неожиданности заявления глаза девушки округлились, а пухлые губы приоткрылись от удивления.
— То есть как это — будешь отсутствовать?
Люцифер показательно закатил глаза, с раздражением взял откупоренную бутылку и обновил свою выпивку.
— Вики, избавь меня от расспросов, хорошо? Я приду к тебе утром. Просто не запирай окно, как обычно.
Тысячи вопросов роились в голове у ангела, ответы на которые знал только этот упрямый дьявол, что стоял перед ней, отрешённо смотря в пламя камина.
— Так не пойдёт, Люцифер. Скажи, что случилось? — Вики не унималась, всячески пытаясь выпытать у мужчины, куда он уходит, а главное — зачем?
Мужчина шумно поставил уже пустой бокал на деревянную поверхность стола и резко оказался возле девушки. Схватив ту за тонкое запястье, он несильно сжал его, бегая взглядом по красивому лицу.
— Что именно из фразы «избавь меня от расспросов» тебе непонятно, Уокер? — Люцифер злился. Безумно злился, но не на неё. А на всю эту идиотскую ситуацию, что сложилась по вине его отца.
Вики с остервенением вытянула руку из крепкой хватки и развернулась спиной к мужчине.
— Либо ты говоришь, либо я ухожу, — шёпотом произносит девушка, контролируя дрожь в голосе.
Люцифер сверлит её изящную спинку взглядом, не говоря ни слова. Не может. Не может сказать ей, что каждый год в этот день вынужден делать то, от чего самого тошнит. Он всего лишь хотел провести оставшееся время с ней, думая, что так сможет проще перенести всё то, что ему предстоит.
Поняв, что ответа не последует, Вики делает первый шаг в сторону выхода, надеясь, что он вот-вот остановит её. Но, несмотря на внутреннюю мольбу помешать ей уйти, девушка беспрепятственно покидает покои сына Сатаны, не забыв громко хлопнуть дверью.
— Гребаное Рождество.
***
В мире во всем должно быть равновесие — гласит воля Шепфа. У всего на свете есть противоположность, дабы у всего было начало и конец. Чёрное и белое. Добро и зло. Инь и Ян.
Множество мифов витает вокруг светлого праздника Рождества. Большинство из них наполнено добром и верой в волшебство. Но, помимо «стороны света», даже здесь есть то, что пугает и наводит ужас на неокрепшие детские умы. Каждый ребенок боится встретиться с тем, кто по легенде наказывает непослушных. Этот некто приходит в дома в Сочельник, чтобы похитить детей или же покарать их на месте, избивая розгами.
Антипод добродушного Санта Клауса, злой и ужасный дьявол Рождества — Крампус.
Настоящий Рождественский бес, который и выглядит соответствующе: длинные рога и копыта, темная косматая шерсть, жуткий заострённый язык и цепь с большим колокольчиком, что предупреждает никудышных детишек о приближении своего хозяина.
Именно так люди и представляют дьявола, который приходит к ним в Рождество. Но каково было бы их удивление, если бы они узнали, что все эти легенды и устрашающие мифы — чушь собачья.
Трепещите, жалкие людишки, ибо перед вами злой и ужасный Крампус!
Который идёт вразвалочку по украшенной яркими гирляндами улице где-то в пригороде Нью-Йорка, держа в одной руке сигарету, чтобы успокоить нервишки, а во второй — почти допитую бутылку глифта.