Я сразу сжимаю амулет. Из тени в ногах вырываются огромные псины. Из пастей стекает лава, вместо шерсти – тьма. Когти жгут землю, а красные глаза рыщут вокруг, выбирая жертв.
– Фас!
Огненные пасти Гончих сомкнулись на руках и ногах, рвут золото доспехов как бумагу. Гончие вгрызаются в тело Ангела, неистово рвут крылья, глодают лицо, когти вскрывают доспехи упавшего, а головы скрываются в животе, выгрызая потроха.
Я бегу вперед, вместе со всеми. Иначе никак, тупо затопчут свои! Над головой такой ужас, что башку поднять страшно. Высшие сцепились с Архангелами, мощные заклинания утюжат своих и чужих, но им до этого никакого дела.
–
Ха-ха-ха
, – раздался над полем боя смех Архидемона. –
Еще! Больше Боли!
Я сам не заметил, как прорвался в город. Под сапогами гремят упавшие створки ворот, Демоны заполняют улицы как миазмы чумы. Вламываются в дома, забираются по крепостным стенам, как ручьи черных тараканов. Битва кипит, все горит, а черный дым ползет над домами, першит в горле горьким напитком страданий жителей.
Я и сам обезумел от всеобщего Пира Боли. Мои Гончие рвут всех, кого видят. Бегу вместе с Рыцарями Бездны, вламываюсь в дома и дворы, бью заклинаниями узорные колонны дворцов, вонзаю посох в грудины ползущих куда-то мужчин.
– Стойте! – ревет белугой женщина под ногами. – Что вы делаете?! Не надо!
Она закрывает телом уже мертвого воина с распоротой глоткой. Каким отчаньем наполнены ее голубые глаза!
– Убиваю людей, – ответил я ей, с безумной хрипотцой в голосе.
Демон рядом протянул мне нож и я без сомнений вскрыл глотку жертве. Кровь бежит всюду, она ручьями течет по улицам, заполняет мостовые, пачкает белые стены домов аляповатыми пятнами, рисуется штрихами на доспехах Демонов.
Всюду смех и крики, стоны в огне, вопли в дыму. Люди узнали, что такое Пир Боли. Я видел, как развлекаются Легионеры Боли. Стоял на площади и хохотал вместе с ними, наблюдая, как безногий воин пытается заползти на столб, где повешены на кишках его родные.
Срывал одежду с плачущих женщин и кидал их голых на потеху низшим демонам. Без отвращения ступал по лицам мертвецов на улицах. Перекидывался головами с Суккубами, и смеялся, видя как они целуют в губы мертвые головы. Подкидывал вырванные сердца Извергам, они забавно ими чавкают. Улюлюкал, когда один Высший на площади жонглировал оторванными руками в латных перчатках.
Без устали мы истребляем все живое. Мои Гончие с утробным воем налетают на бегущих, а я только кричу:
– Фас! Фас! Ха-ха! Фас!
Бросаю факелы в дома с уцелевшими. Тяну жилы из толстяка с золотыми перстями на пальцах, пытаясь на спор угадать, на сколько мы вытянем из него, пока он не умрет от боли.
Очухался и вернул разум я только к ночи. Лежу на холме в долине, рядом горят костры и танцуют голые Суккубы, их гибкие тела обмазаны маслом и кровью, манящие, плавные движения завораживают.
Пытаюсь встать, но ладони утопают в чем-то мягком. Я валяюсь на горе трупов, как на удобной кроватке. А вокруг бдят тройка Гончих Бездны, порыкивают на проходящих Демонов.
Мантия пропиталась кровью, впитала столько, что трудно шевелиться. Слез с горы трупов, подошел к веселящимся. Тут же в руки всучили золотой кубок, отпил. Кровь, в кубке оказалась человеческая кровь, пополам с вином.
Я огляделся еще раз, вспомнил, что творил. И вышел из игры.
Спокойно заварил кофе, успел выпить полчашки, прежде чем накрыло. Спокойствие развеялось, как иллюзия. Никакие слова и понимание, что игра и неписи всего лишь... Остаток ночи я блевал, не отлипая от толчка. Но с языка до утра не исчезал вкус крови и вина, а носу свербел запах горящих тел.
Повеселился, чтоб меня!
Глава тринадцатая. Не один. Метания Ластика.
С той ужасной бойни прошло пару дней. Я успокоился, понял, что принял все слишком близко к сердцу. Меня напугало, как легко я сорвался нарезки, поддался общему помешательству. Не я один, все игроки тогда творили жуткие вещи. А нас в Шолдоре было не мало, больше двух тысяч. И я не знаю никого, кто бы просто вышел из игры до наступления ночи.
Слишком все перемешалось. Глюки в реале, странные события, квесты, кровавые похождения и отыгрыш исчадия Бездны. Я уже начал терять нить адекватной реальности.
Ластик сегодня предложил встретиться в таверне, написал, что мол, разговор серьезный не по локациям бегать зовет.
Алдер кстати, потерян. Ангелы сровняли его с землей. Ластик рассказывал, что там творилось. Серафим Праведности разнес там все вдоль и поперек.
Теперь главный Город Демонов — Столица Шолдора. Все, как и в старом добром Алдере. Рабы в цепях, Суккубы на улицах и вполне знакомая башня на севере города. Рилаф умудрился переместить ее сюда. Он теперь Наместник Шолдора. Высший в драке с Серафимом крылья с левой стороны потерял, теперь так и ходит, но не унывает, только сарказма побольше стало.
Город быстро восстановили. Белые стены, дома, башни. Настоящий Белый Город, красивый. Вот только бы забыть еще, что тут на улицах происходило, да не выходит.
Таверна "Гнедой Хряк" на западе города. Вроде ее Цверг держит, я там бывал всего раз по заданию, безделушку одну передал.
Дома тут победнее, из серого кирпича. В темных переулках можно заметить ползающих Извергов, услышать невнятные писки и крики, Бесы тут водятся и прочая шваль.
Вот и здание таверны. Большой дом в два этажа, без окон, крышу устилает выцветшая красная черепица. Зашел внутрь. Тепло, даже жарко, посередке длинная жаровня, на стенах факелы чадят. Пахнет жаренным мясом и алкоголем, неплохой запах для таверны.
Столы тут разные, квадратные и круглые, вдали стойка бара, по залу разносят блюда Суккубы в белых передниках. Эти передники только самое сокровенное внизу закрывают, и то только спереди. Демоницы наслаждаются вожделенным вниманием посетителей, ловят на себе похотливые взгляды.
— Дигар! — с дальнего угла машет рукой Ластик.
Кивнул ему, подошел. Уселись за небольшим круглым столом, рядом за столиками никого, можно общаться спокойно.
– Сейчас заказ принесут и поговорим, — Ластик барабанит пальцами по столу. – Я тебе мяса взял и пива на двоих. Сойдет?
— Вполне.
Меня как ждали, Суккуба возникла у стола с подносом в руках. На острых ноготках черный лак, привлек внимание хвостик, что путается в длинных ножках. Осторожно поставила перед Ластиком пузатую кружку с пивом, мне ставит большую тарелку. В блюде с горкой тушеное мясо, подлива стекает с сочных ломтей. Суккуба игриво улыбнулась, а когда ставила тарелку, изогнулась так, что полная грудь качнулась перед лицом, а сосками угодила в подливку.
Суккуба подмигнула, скосила глазки на запачканную грудь, с намеком облизнулась.
— Не желаешь перепихнуться, красавчик? — журчит голоском Суккуба, с ноткой легкой, возбуждающей хрипотцы.
— В другой раз, — отшил шлюховатую особу, пододвинул тарелку и кружку.
— Если что, я рядом, – не обиделась Демоница, уходит, виляя упругой попкой.
– Из Суккуб фиговые официантки, – хмыкнул Ластик, кивнул на зал. — Гляди. Пришла принять заказ, но вместо этого...
С аппетитом сосет член под столом у двух игроков по очереди.
-- И тебе приятного аппетита, – буркнул я недовольно, принимаясь за мясо.
Пока кушал, болтали ни о чем. Но только мясо кончилось, а кружки опустели до половины, Ластик на глазах переменился. Лицо серьезное, огляделся, снизил голос.
– Слушай, мы же с тобой друзья?
Я бы назвал нас просто приятелями по игре, но обижать не хочется. Кивнул.
– Допустим.
– Как на счет обменяться реальной инфой?
– Это еще зачем?
– Просто хочу быть уверен в тебе, – дернул плечом Ластик. – Меня зовут Томас Андерсен. Русский, если что! Просто батя американец.
Имя вызвало у меня ухмылку.
– Я буду звать тебя "мистер Андерсен", – сообщил я ему с улыбкой.
На мое удивление, Ластик в прикол въехал сразу. Тоже улыбнулся.