Включив воду в кабинке, шатен встал под холодные струи, не замечая, что он в шортах. А самое главное — не один.
Девушка, что мылась в соседней кабинке успела нацепить шорты и лифчик, как услышала шум воды. Мысленно упрекнув в этом забывчивых одноклассниц, Астрид зашла за перегородку и удостоверилась, что девушки из её класса имеют хорошую память, а она -невезучесть. Хофферсон хотела было уйти быстрее из душевой, пока парень ее не заметил, но женское любопытство дало о себе знать и девушка засмотрелась.
Иккинг тем временем продолжал смывать с головы остатки шампуни, не замечая никого вокруг. Чтобы лучше промыть волосы, шатен повернулся спиной к душу. У девушки остановилось дыхание, она постепенно начала осознавать три вещи.
1) Накаченным парнем оказался никто инной, как Иккинг — девушка не стала отрицать, что фигура у него знатная.
2) Под струями воды он выглядит великолепно.
3) Будь парень с открытыми глазами — ей пришлось бы худо.
Смыв с себя остатки мыла, парень одной рукой выключил кран и тряхнул головой. Капли воды расплескались по кабинке, попадая на Астрид, что никак не может отвести взгляд.
Парень наконец взъерошил волосы и открыл глаза, все еще истекая каплями воды. Иккинг немного опешил от того, что девушка стояла перед ним, да еще и в открытую смотрела на него, что не могло не льстить его самолюбию. Но увидев ее торс в одном лифчике, парень сделал вид, что ему срочно нужно было закрыть шампунь и поставить на место.
— Решила изнасиловать меня, Хофферсон? — парень ухмыльнулся и все еще не поворачиваясь, пытался унять бешенно стучащее сердце.
— Да кому ты нужен. -бросила девушка.
— Да? То есть, я не вызываю у тебя смущение? — поинтересовался Иккинг.
— Больно много чести. — не успела девушка договорить, как ее потянули за руки и прижали к холодному кафелю.
— Что ты творишь, придурок? — заверещала блондинка, пытаясь оттолкнуть парня, но сразу угомонилась, ибо от каждого прикосновения к его груди, по спине пробегал табун мурашек.
Парень лукаво улыбнулся, и проговорив: » А это мы еще посмотрим ».- прильнул к её губам. Девушка ошалела от такой наглости, но неожиданно для себя решила, что ей не хочется его отталкивать. Не дождавшись ответа, Иккинг прервал поцелуй, разглядывая, потерянную в своих мыслях, девушку.
— Да ты совсем офигел, Хеддок! — Астрид пыталась унять, неожиданно подступившую дрожь.
— Значит много. — самодовольно ухмыльнулся шатен.
— Что?
— Тебе понравилось. — девушка хотела возразить, но, увлекший ее в поцелуй, Хеддок, не дал этого сделать. Астрид вспомнила голубые глаза, снежно-белую шевелюру и фарфоровую кожу. Джек. Джек Фрост. Именно воспоминания о нем вернули девушку к реальности и она оттолкнула удивленного Хеддока.
— Хватит, придурок! — Астрид хотела было уйти, но вспомнив про блондина, остановилась. — Для тебя это все шуточки, Хеддок. Так что целуй своих поклонниц. Я не хочу, чтобы об этом узнал Джек, усек? — в повышенном тоне возразила девушка и поспешила на выход, хлопнув дверью.
Снова эта колющая боль пронзила парня в области сердца, что вот-вот готово было выпрыгнуть от обиды.
— Да знаю, что больно, уймись! — парень хлопнул себя рукой в грудь.
— И на что я только надеялся, дурак! — процедил сквозь зубы парень и откинул голову назад, сильно ударившись о плитку, после чего сделал это еще несколько раз, чтобы хоть как-то унять душевную боль.
========== Часть 13 ==========
Почему она ненавидит его? — Хороший вопрос.
Может за его льдяно-голубые глаза, что словно два кристально чистых озера смотрят в душу? — Вряд ли, девушка не против его глаз, она часто говорила, что они прекрасны, значит есть другая причина?
Может из-за снежно — белых волос, что никогда не видели расчески? — Но ей ведь нравятся его волосы, они мягкие, словно ее плюшевый мишка с которым она спит. Значит есть что-то еще.
Может всему виной его ослепительная улыбка, что обнажает белые зубы? — Из-за улыбки ненавидит человека? — Да не может быть!
Может из-за его характера или отношения к ней? — Многие бы до самого конца защищали его, ведь Джек был человеком слова, помогал всем, чем только мог, защищал невиновных, был искренним ко всем бедам окружающих, по другому Джек-чтоб черт его побрал — ангел.
Для Мериды доброта и честность — маска, а его красота — лишь обертка.
Она его часто сравнивала с конфетами. — « Если красивый фантик — значит не вкусная ». Однако сама « конфета » даже не знает о таких догадках в свою сторону и продолжает « в своем духе ».
***
Болезнь сказалась на голубых глазах, теперь они не сверкают азартом, как раньше, по сути они вообще ничем не сверкают, лишь иногда открываются, чтобы удостовериться то ли лекарство нужно выпить. Постельный режим — ничем не вдохновил больного. Дверной звонок громко оповестил о приходе гостя, но пойти открывать — было последним, что сейчас сделал бы « больной ».
— Какого ты так долго идешь, Фрост? Здесь нифига не лето. — девушка быстро шмыгнула в дом, чтобы скрыться от ветра.
— Неужели сама Мерида Данброх решила навестить меня? — хмыкнул парень, смотря на продрогшую девушку.
— Больно ты мне нужен. Просто, как только мама узнала, что ты болеешь — отправила проведать. — Мерида скорчила недовольное лицо и закатила глаза.
— Данброх, я прекрасно понимаю, что моя компания тебя не устраивает, так что можешь идти, я скажу Миссис Данброх, что ты заходила. — отозвался парень, у него не было сил в привычной манере разговаривать с девушкой, уж слишком сильно на нем сказался жар.
— Выгоняешь меня?
— Хочешь оставайся. — бросил парень и направился в свою комнату.
Комната Джека была просторной и светлой, если бы не темно-синие шторы, что были задернуты. Цвета “электро » натяжной потолок, белые с синим рисунком обои. Кровать была похожа на белый комок пуха и её дополняло снежно — белое пушистое покрывало. По правую сторону от кровати расположился синий резной комод, а по левую тумбочка с синим светильником. Во всю комнату был уложен пушистый ковер, разделенный двумя цветами: электро и зелёный. Повернувшись спиной к кровати, Мерида замерла. Комната была разделена на два зоны и отделялась стеклянной перегородкой , за которой можно было увидеть другую сторону Джека. Темно — зеленый пушистый ковер, обои подобраные под кирпичную стену, черный плазменный телевизор, а напротив него огненно-рыжий пуфик. За единственной мебелью этой « комнаты », во всю стену были расклеяны фотографии семьи Джека: Мистер и Миссис Фрост, младшая Фрост и сам Джек. Но больше всего девушку удивила фотография, что была прикреплена в самом центре: песочный замок на фоне которого мальчик лет пяти с фарфоровой кожей и снежно-белыми волосами целует девочку с огненно-рыжими и вьющимися, но та даже не думает сопротивляться и наоборот тянется к нему. Мерида сразу поняла, что мальчик это несомненно — Джек, а вот девочка очевидно — она. Так Данброх и замерла у этой стены, рассматривая фотографию.
— Нравится? — Мерида подпрыгнула от неожиданности.
— Почему ты хранишь эту фотографию? — поинтересовалась девушка.
— Она мне нравится.
— Но на ней ведь я. — Мерида действительно не понимала зачем он повесил ее, на месте Джека девушка бы не то, что не стала вешать — порвала бы.
— То, что на ней есть ты, не делает этот снимок плохим.
— Я ведь не. — девушка так и не узнала, что хотел сказать Джек, у парня закружилась голова и он больше не мог ровно стоять на ногах. Мерида еле оттащила его к кровати и постепенно закинула его на нее.
— Да у тебя жар! — дотронувшись до лба, константировала девушка.
— Где у тебя аптечка?
— Фрост? — не дождавшись ответа, Мерида что-то пробубнила и пошла искать то, что хоть как-то поможет однокласснику.
Вернулась Данброх с тазиком воды и белой тряпкой. Смочив ткань, девушка принялась обтирать лицо Джека. Повязка быстро становилась теплой, поэтому Мериде приходилось часто промакивать ее в воде. Лекарства, что находились около парня, Данброх не понравились сразу. — « Разве от гриппа пьют аскорбинки? », « Зачем ему сироп от кашля, если у него болит горло? »