— Не говори так. Мастер тебя очень любил…
— И я его, Эрик. Он был для меня единственным.
— Ты для него тоже. Последние его слова были о тебе. Уверен, что и мысли тоже.
Она вновь горько и безысходно разрыдалась, хватаясь за меня, как за единственную соломинку к спасению.
— Но хотя бы Клауд умер не напрасно. Ты и девчата живы. Это чего-то да стоит. Можно сказать, что вы — его дети.
— Не только мы, — я нежно поднял её голову и вытер бегущие по щекам слёзы. — Все, кого Мастер выучил за годы своей жизни, несут в себе частичку него. Он жив в нашей памяти.
Она долго смотрела на моё лицо, пытаясь найти там что-то, доступное только ей. А потом прогнулась и неожиданно робко поцеловала меня в губы. Нежно и осторожно, будто боясь спугнуть нечто неосязаемое, но очень дорогое и тёплое. А я был загипнотизирован взглядом её разноцветных глаз, поэтому и не думал о сопротивлении. Вообще ни о чём не думал. В моей голове свистел ветер и эхом отдавался бешеный стук сердца. Да даже начни альбиноска меня сейчас резать заживо — не пискнул бы. Она, тем временем, придвинулась вплотную, сев на мои ноги и одним грациозным движением плеча скинула верхнюю часть своей туники, оставшись голой по пояс.
— Ты уверена, что?..
— Ахахаха! — ни с того, ни с сего, негромко рассмеялась Калина, настойчиво расстёгивая пуговицы рубахи.
— Что!?
— Он сказал то же самое!
— Кто? — не понял я.
— Клауд. В нашу первую ночь, когда мы случайно остановились в одном постоялом дворе и познакомились. Именно эти же слова он произнёс с точно такими же интонациями. Вы с ним в чём-то похожи. По крайней мере, с тем Клаудом который был раньше, — ей надоело возиться с пуговицами и она одним рывком распахнула рубаху, оторвав оставшиеся. Затем женщина принялась целовать мою шею и грудь, потихоньку спускаясь всё ниже.
И именно в этот момент ко мне пришло полное осознание ситуации, а вместе с этим проснулась совесть. Сонливость и покорность враз улетучились. Я схватил Калину за плечи, отодвинув от себя и заставив посмотреть мне в глаза.
— Ты хоть понимаешь, что творишь?
— Вполне, — недовольно ответила беловолосая, сделав губки бантиком.
— Кэл, я — не Клауд. Прошу, одумайся, пока всё не зашло слишком далеко.
Албиноска тяжело вздохнула, стряхивая мои руки и прижимаясь щекой к груди.
— Ой, парень, ну и глупец же ты. Тебе до Клауда, как отсюда до острова Искр пешком. Я этого хочу не поэтому и нравишься ты мне не поэтому.
— Ааа… — ничего умнее у меня не получилось сказать.
— Но всё же не насильница же я какая-нибудь. Если ты сейчас скажешь: "Нет", я пойму и уйду. И даже твоим подружкам ничего не скажу. Выбор за тобой.
Я колебался. Долго. Мы лежали под деревом, слушая дыхание друг друга и шелест ветра в листве. А затем всё-таки нашёл правильные слова.
— Помнится, одна мудрая женщина, постоянно обзывающая меня идиотом и дураком, мне как-то сказала: "Негоже отказывать даме, когда она сама этого хочет". Пожалуй, пришло время доказать ей, что я всё же способен учиться.
Спустя час, я, полностью изнеможенный и выжатый, точно лимон, дополз до своего шатра, увидел там спящую в обнимку с Санией Тию и упал рядом с ними, уснув ещё до того, как моя голова коснулась подушки.
Однако, как назло, выспаться мне не удалось.
Сначала из зыбкой пелены дрёмы меня вырвал громогласный звук, который я первым делом списал на ревущий рядом водопад, решив не обращать на него внимания. Но спустя ещё какое-то время нечто кинжально острое уткнулось в мой бок. Едва сдержав крик ужаса, я подскочил чуть ли не на пять локтей в воздух, мгновенно оказавшись на ногах. Многое сразу прояснилось. Кинжалом оказался рог Сании, во сне попытавшейся пристроиться ко мне поближе, а источником шума, разумеется, была Тия. Суккуба с чего-то решила, что сегодня неплохой день, чтобы исполнить полуночные рулады. Притом храпела богомерзкая демоница на разных тональностях, так что приноровиться к этому ужасному шуму было практически невозможно. Правда единорог и в ус не дула. Оно и понятно — они жили вместе на протяжении многих лет в одной крохотной лачуге. Тут волей-неволей привыкнешь или свихнёшься.
Удивительно, но, несмотря на всё, я чувствовал себя более-менее отдохнувшим, хотя на улице стояло ещё раннее утро. По ощущениям, солнце взойдёт лишь через час, может полтора. Хотя не стоит забывать, что сейчас почти зима и ночи стали долгими.