Они о чём-то беседовали на своём певучем языке. Демон-паук периодически саркастически усмехался, показывая ряды мелких коричневых зубов в своей пасти, которая у него тянулась в прямом смысле от уха до уха. Двое других морщились и отвечали ему односложными фразами, и затем всё повторялось.
Мы с затаённым дыханием ждали, пока эта троица пройдёт дальше и про себя молились всему, во что верили, чтобы они не заметили Тию.
Но всё обернулось совершенно неожиданным путём.
Когда демоны уже почти миновали висящую над их головами суккубу, леди удача решила, что хорошего понемножку. У женщины из-под копыта вывалилось нечто вроде наплечника и оглушительно звякнуло, упав на несколько локтей вниз.
Что в этот момент произошло в мозгу женщины — я не знаю и не хочу знать, как она могла додуматься до такого безумства. Демоница, утробно взревев, бросилась вниз, с видом, будто собиралась голыми руками открутить голову ближайшего к ней мускулистого детины. Я, было, дёрнулся ей помогать, но меня остановила вцепившаяся в рукав Сания, показывающая в сторону Пирейне. Та отрицательно мотала головой и руками сложила крест. Атрама же не стала брать на себя инициативу и выбираться из своего убежища первой.
Когда Тие оставалось пролететь всего каких-то пару дюймов, полыхнул яркий сизый свет, и её отбросило в сторону. Впрочем, она тут же крутанулась, точно юла и оказалась на четвереньках, шипя, как взбесившаяся кошка.
Женщина-демон обратилась к пауку на наречии Голанса, тот, опуская дымящуюся руку, на пальцах которой всё ещё светились опорные точки магической фигуры, лаконично ответил, а затем прорычал Тие что-то на языке демонов. Та издала гортанный звук, начав обходить их по широкому полукругу. Короче, вела себя как настоящий зверь.
Как только она вышла на позицию для прыжка, над ней повисла новая фигура, состоящая из круга и дуг внутри него. Эту создала женщина-демон. Суккуба остановилась, помедлила и склонилась в почтительном поклоне.
Демоница с багровой кожей немедленно подошла к ней, грубо схватила за волосы и потянула, принуждая поднять голову. На лице моей спутницы не дрогнул ни единый мускул, а вся она продолжала выражать подобострастное почтение.
— Ты меня понимаешь, низшая? — с сильным акцентам спросила её женщина-демон.
Тия опустила глаза.
— Очередная новенькая? — на куда более чистом всеобщем поинтересовался рослый инкуб.
— Да, — безразлично пожала плечами демоница, отпуская волосы суккубы. — Там наверху события набирают обороты! Эти ничтожные твари получили возможность, толком её не заслужив! — в её голосе проскользнул гнев и обида. А затем она спросила что-то у паука на древнем Голанском.
Он просеменил к бывшей баронессе, не отрывая от неё пристального взгляда ядовито-зелёных глаз, тускло фосфоресцирующих в царящем полумраке. Подняв её на ноги, Демон провёл когтем ей по щеке, спустился ниже, остановившись у пульсирующей жилки яремной вены, слегка надавил и попробовав выступившую капельку крови на вкус.
— Нет Ирнифа, её нельзя убить за непочтение, — после "проверки", сухо ответил он на всеобщем. — По крайней мере, если ты не хочешь, чтобы Арьяс потом выцарапала тебе глаза, пока ты спишь.
— Так это её отродье, которое все наверху обыскались!? Я не боюсь эту грязнокровную тварь! — в запале воскликнула краснокожая, хватая Тию за шею и сильно сжимая до тех пор, пока та не начала судорожно хрипеть. — С чего это я должна терпеть выходки её выродка, которого она потеряла, как последняя идиотка? И вообще, почему эта склизкая гадюка получила возможность выбраться на поверхность!? Неужели Владыки не могли подобрать кого-нибудь… чистокровного?
— Тот маг-отступник, из-за которого этот план вообще стал возможен, призвал её, пока она была лишь обычным демоном, и через неё договорился с Ними, — терпеливо пояснил паук. — После такого, ты удивляешься, что она получила возможность присоединиться к нам? И старайся не слишком часто поносить Арьяс, особенно здесь. У стен есть уши, а Владыки благоволят к ней. Можешь отправиться в какую-нибудь дальнюю тюремную башню надзирательницей, когда остальные получат возможность вновь пройтись по миру живых.
— Знаю-знаю, Книл, — ворчливо отозвалась Ирнифа. — Но ведь если я её сейчас здесь порешу, никто ведь не узнает?
— Не стоит, — вмешался громила. — Ни я, ни Книл не станем на тебя доносить, но подставлять свою шею, ради этого ничтожества… оно того не стоит.