В этот раз, мы точно победили!!!
Прежде чем началась всеобщая вакханалия, я стал свидетелем одной интереснейшей сцены.
Ворра, поднявшись с земли, долгое время хмурилась, поглядывая в сторону успевшей вновь принять человеческий облик драконши. Чешуйчатая еле держалась на ногах, но её лицо светилось улыбкой искренней радости. Пожалуй, это был первый раз, когда мне доводилось лицезреть Хину настолько счастливой. А оборотниха наконец-то решилась и направилась прямиком к толпе народу. Но продираться сквозь толчею ей не пришлось — амазонки расходились в стороны, уступаю дорогу своей бывшей предводительнице. Так продолжалось, пока она не дошла до драконши.
Две бывшие противницы стояли (Хина при этом опиралась на плечо Тии) друг напротив друга, сверля одна другую взглядами. Затем Ворра чуть склонила голову и передала той незамысловатый гранатовый амулет, который доселе прятала у себя под одеждой.
— Дракону не стыдно и проиграть. Но почему ты меня не убила?
— Зачем убивать столь сильный воин? — ответила вопросом на вопрос Хина.
— Вы — сумасшедшая компашка, — клыкасто усмехнулась мохнатая. — Если бы ты не превратилась, я бы тебе башку отчекрыжила.
Больше она не сказала ни слова. Просто развернулась и ушла.
А потом началось такое празднество, по сравнению с которым наша вечеринка перед отплытием в Салапию — самый настоящий светский бал. Вино, мёд, пиво, даже ячменная водка и душистые травяные настои, валящие с ног после пары глотков — всё лилось рекой. На нескольких огромных кострах беспрестанно жарились туши животных, наполняя воздух самыми разными ароматами, пьянящими не хуже хмельных напитков. Ещё имелись фрукты, сыры, жаркое из птицы, а так же целые горы вяленой и копчёной рыбы. Трибуны, сооружённые для просмотра поединка, заняли музыкантши, играющие весёлые и незатейливые мелодии любых королевств — проси, что пожелаешь. А иногда к ним присоединялась эльфийка, у которой оказался дивный голос. Для остроухих это не редкость.
Мои спутницы, да и я сам, поддались всеобщему разнузданному веселью. Для суровых воительниц эти девушки умели развлекаться. Довольно скоро мы разделились. Со мной остались Атрама и Тия. Слизень поедала любые мясные блюда, оказавшиеся в пределах её досягаемости, светилась радостью и трясла своими длинными хвостами-косами, щебеча со мной обо всём подряд. Суккуба планомерно накачивалась выпивкой, даже поучаствовала в соревновании, в два счёта перепив своих соперниц и выиграв какие-то безделушки. Правда, посторонние рядом с ней до сих пор опасались садиться, предпочитая разговаривать с другой стороны стола. Ближе к вечеру демоница принялась активно меня домогаться на глазах у всех, и пришлось оставить её наедине с дюжиной кувшинов вина, да случайными собеседниками. Сания проводила своё время в компании с Эйлин, сжимая в руках огромную кружку сидра и изредка делая оттуда глотки. Это был первый случай на моей памяти, когда единорог пила что-то крепче молока или воды. Знал бы я на тот момент, к чему это потом приведёт — отнял бы у неё бяку, пока не поздно.
Но больше всего доставалось, само собой, Хине. Девушка стала объектом всеобщего внимания. Каждая амазонка пыталась воздать ей свои почести, принося очередной стакан или поднос с чем-нибудь этаким. Новоиспечённая Хай'Енхо явно чувствовала себя не в своей тарелке от подобного, но деваться ей было некуда. Через какое-то время я потерял чешуйчатую из виду, но судя по тому, в каком состоянии она пребывала на следующее утра — пила драконша ещё долго и со вкусом.
Праздник длился пока светило солнце и продолжился, после того, как показались звёзды.
Но я не продержался до самого конца, уйдя спать примерно в полночь.
Ну, то есть, таковы были мои планы. Но когда они имели свойства сбываться? Для начинающих — нелёгкая трижды заносила меня не в тот дом. Эти треклятые хижины казались мне совершенно одинаковыми. И вот, наконец, с трудом разминувшись с косяком и войдя в очередную дверь, я оказался в знакомом помещении — жилище Хины. Там и завалился, наслаждаясь нежданным подарком судьбы в виде хорошей постели.
Однако дальше всё пошло наперекосяк. Стоило мне задремать, как у входа раздался жуткий грохот, и в комнату ввалилась Тия. Всегда удивлялся этой способности суккубы — она очень тонко чувствовала ту грань, при пересечении которой ты становишься ни на что не способной деревянной колодой.
Женщина до сих пор щеголяла нагой, но таскала на себе гобелен, обёрнутый несколько раз вокруг бёдер.