— Скажи?
— Они станут жить вечно, — произнёс Эйриг, задумавшись, и его дыхание коснулось моего лица, — часто спорить, по вине человеческой природы, но в конце концов они будут счастливы.
— Демоны провидцы?
— Не совсем, — взгляд Эйрига загадочно блеснул, — но те, что обрели совершенное сердце, могут вершить невиданные прежде дела.
Это напомнило мне кое о чём.
— Оно до сих пор на моей груди.
— Оно останется там навсегда. Сердце одно на нас двоих. Береги его.
Остальное я прочёл в его глазах. Всё — здравый смысл, обиды и боль, остались где-то вне кольца его рук. На полу, до которого не дотягивались мои ноги.
Эйриг был жестоким, властным, хитрым, упрямым и самонадеянным. А ещё он был со мной честен. Был честен каждый раз, когда целовал меня. Перед теми чертовками и Полин. В карете. И много раз после. Он был честен, сделав меня своим в спальне.
И только сейчас я вспомнил, как тем вечером, возвращаясь с бала, господин обронил непонятные слова, что любопытство подвело Мануэля… к нашей удаче. Ещё тогда я решил, что господин что-то задумал, и это вряд ли придётся суккубу по душе. Однако, стоило Мануэлю возникнуть на пороге, стоило мне увидеть, как Эйриг с ним говорит… всё вылетело прочь из головы.
Я, поверив в демонов и в существование потустороннего мира, не смог поверить в то, что всегда говорили его глаза.
Что бы ни случилось дальше, я больше никогда не усомнюсь, понял я, и наклонился, стремясь к Эйригу. Он не заставил себя ждать, отвечая на поцелуй так, словно делал это впервые.
Эйриг был прав, в конце концов они обязательно будут счастливы.