– А-А-А-А-А!!! Дзинь! Бряк… Дзинь. Ф-р-р… Тьфу! Тьфу… – по высокой дуге, из Окна вылетел, закованный в цепи с крупным замком на боку, темно-синий Демон, и воткнувшись рогами в песок, осел отплевываясь от оного. Взбалмошно завертел головой по сторонам, пуча набитые песком глаза. Все еще в ужасе… Зазвенел, также взятыми в цепи крыльями, безуспешно пытаясь вспорхнуть.
Похоже, птичка в форточку влетела, но вовсе не по своей воле…
И стал вопить:
– Я жив!!! Какое счастье!… Фыр-р-р… Тьфу… – восторженно, а потом опомнившись и вспомнив цель. – Повелитель! Тьфу… Бог Юрилион!!! Ваше Величество! Я же говорил, его рядом нет… …и где ключ?!
Мы естественно насторожились, и я участливо громко вопросил:
– ДА?!
Взгляд валяющегося на песке морского пляжа Демона, тут же обернулся-дернулся к нам.
– О, Вы здесь, рядом… – чуть расширился, заморгав. И узрев, скользнув по обнаженным Девам, стыдливо-резко скользнул в сторону, тщательно моргая, и тут же, на всякий случай, уйдя в совершенно другую. Типа он ничего и не видел. Да и не видит до сих пор. В глазах песок! Да и вообще, с рождения слепой… Где ж тут увидеть?
– Что-то произошло?!! – напряженно уточнила, чуть опередив меня Елена, изо всех сил придавив со спины своей мягкой пружинистой грудью, и вцепившись в мою шею, будто в попытке удавить.
– Да, Дева Ангел… Началось!!! – быстро скользнув, по увешанному женским ажурным бельем небольшому корявому деревцу, и тут же вновь вернув вперед взгляд, выкрикнул спутанный цепями, словно жертва дракону Демон. Теперь старательно не глядя ни на нас, ни на него.
– ЧТО?!!! – уточнил я, забывая обо всем, и становясь напряженно-серьезным.
– Все как Вы Повелитель, и предсказали… Самый дальний из ваших городов Даршет, атакуют крысы!!! Точнее, озверевшие крупные создания, отдаленно напоминающие их… Мы пока их бьем, но… Бросили жребий… И вот вкинули меня! В смысле, за Вами послали… И беженцы. Их у Врат уже море! Тысячи…
– НАЧАЛОСЬ… – резко смурнея, произнес я. – НАШ НАРОД УБИВАЮТ. БЫСТРО ИЗ ВОДЫ! ОДЕВАТЬСЯ…
– Да наш Повелитель!!! – прозвучало в три голоса, слитно и напевно.
И уже, совсем по-другому, без грамма напускного эротизма, мои жены решительно бросились из воды к белью.
Но я все равно, чуть отстав, смотрел вслед… Что ни говори, а приятно! Так забавно скачут, оное напяливая.
Ну, а мертвых… Хорошо обдумав… Я намерился ВОСКРЕШАТЬ!
Ибо, что нам покажет В БУДУЩЕМ Многоликий, если все пойдет СОВСЕМ НЕ ТАК?!
Птичка влетела, мы следом, причем героический раскованный Демон, громко звеня снятой, и бережливо собранной цепью, влетел сразу же за ней. Похоже, что некто, приказал цепь с замком обязательно сберечь и вернуть назад. И «посылки» упакованные ею, с кардинально не согласными «добровольцами», в загадочное и возможно смертельное неведомое, планируют и в дальнейшем использовать. Обеспечивая, таким образом, безоговорочное, пусть и шумное, но согласие.
Возвратившийся счастливый Демон, пред толпою героически расправил крылья, и подняв вверх руку, правда, ту что без цепи, победоносно возвестил:
– Я известил Бога, Он идет!!!
Шум, гам, и даже редкие аплодисменты. И сразу обретающаяся тишина, как только мы вошли.
Народа навалило! Не пропихнуться… Что значит, стимуляция к действию, за счет подгоняющих в спину, кровожадных сверхострых зубов.
И в основном, за сдерживающей небольшой периметр цепью из солдат, действительные переселенцы. Кто в чем, и кто как. Контингент в большинстве своем женский. Взъерошенные, перепуганные, зачастую рыдающие, с детьми на руках, шмотками в зубах, и надеждой на надежду.
Кое-кто действительно, сбежал в том, в чем был, практически в трусах, или даже без оных, но в свободных белых нижних рубашках. Полупрозрачных, в крови и часто на спине изодранных. И унес с собой только главное, себя и дитятко. Или нескольких. Гроздьями висящих, и за руки облепивших, гирями волочащихся, и вопящих на все лады, не понимающие своего, просто гигантского счастья.
А еще мычание, блеянье, ржание, лай, и истошное мяуканье! Ну, куда же действительно без котов. Ценнейший ресурс, лошадей, похоже, меньше.
И вопросительные взгляды, просто впивающиеся в нас.
Одна из пожилых, Демониц-женщин, была ими практически в сплошняк облеплена. Словно в истошно вопящей диким мявом, пошикивающей шубе. Если бы на улице увидел, всерьез решил бы что на нее напали. Особенно, если судить по самой специфике царапин-ранений, особенно на ее лице. В руках переноски и в каждой не меньше восьми глаз. Коты в них буквально утрамбованы. А на голове, еще один, дважды выгнутый, вздыбленный, агрессивно размахивающий по сторонам лапой кот.