-Я не могу ничего сейчас здесь съесть,- ответил Нуклав серьёзно,- пока всё в воде.
-Мы можем переждать дождь?
-Нет. Это тело…,- он закашлялся,- я жив благодаря моей зажигалке… но она намокла, поэтому… она может только поддерживать… его…
Он разразился страшным кашлем. Денис чувствовал, как что-то начинало гореть внутри него. Может быть, это надежда? А может, просто боль…
-А что если как-то перенести тебя в сухой место и ты там что-то съешь?
-Это невозможно.
-Почему?
-Ты меня не донесёшь… и если я попаду снова под дождь, я умр…,- и он снова закашлялся.
-Погоди-погоди… При первой нашей встрече ты сказал, что был в зажигалке. Ты можешь снова туда забраться?
-Могу, наверное… Но она промокла и, если внутрь попадёт вода…
-Значит, мы сделаем так, чтобы не попала. Где она?
-В двух шагах от тебя… она упала в лужу… и мне пришлось кое-как её оттащить…
Денис осторожно поднял зажигалку. По черепу потекла грязная слезинка. Денис вспомнил, как порезался об эту гравировку.
-Денис,- позвал Нуклав,- даже если эта затея удастся… то, что я сожгу, должно быть чем-то намного большим, чем обычный костер…
-Ничего,- тихо сказал Денис, смахивая грязную слезу,- я уже знаю, что тебе предложить…
-Хорошо,- кивнул Нуклав.
Меж тем тело Нуклава пошло многочисленными трещинами, словно старая фарфоровая кукла. Внутри трещин вспыхнул огонь, а в бездне чёрных глаз появились огненный зрачки. Прошло несколько мучительных секунд наполненных ужасающим треском и шипением. И так было до тех пор, пока от Нуклава не остался лишь пляшущее на черепках и пепле пламя. Крышка зажигалки с тихим звяканьем откинулась, и пламя, превратившись в маленького огненного светлячка, переселилось в зажигалку. Крышка вернулась на место.
Денис положил зажигалку в закрытый на молнию карман – единственное место, куда не попала вода. Скользя костылём по грязи, он встал на ноги и, падая на четвереньки, выбрался из клумбы. Его тело окоченело, а конечности плохо слушались и единственное, что он мог чувствовать, кроме холода, это адская боль в правой ноге. Но Денис не останавливался и бежал, падая каждые несколько шагов в новую лужу. Он разбил колено, содрал кожу с ладоней и наглотался ледяной воды. И наконец, мальчик добрался до места, с которого всё началось – до старого заброшенного завода, неподалёку от его дома.
Этот завод продавался вот уже много лет, о чем свидетельствовала коричневая надпись некогда красной краски: «Продается» и номер давно не существующего телефона. Это полуразрушенное серое здание не так давно надело гипс на ногу Дениса, но сейчас это был всего ли никому не нужный, наполненный легковоспламеняемым мусором завод, который мог стать прекрасным обедом для огненного демона.
Денис пробрался внутрь старого здания, как он делал чуть больше недели назад. Внутри было сухо и немного теплее, чем на улице. Только оказавшись здесь, Денис понял: насколько он замёрз и насколько болит всё его тело. Ему хотелось рухнуть прямо здесь и больше не двигаться. Но ещё он прекрасно знал, что не может этого сделать, пока не закончит начатое.
Мальчик нашел много мусора, оставленного временными обитателями и пришельцами этого завода. Он попытался смести это все в одну большую мусорную кучу и ещё несколько кучек поменьше. Среди мусора нашлась и старая газета, которая могла бы помочь, если что разгореться огню. Денис сел около своего импровизированного «костра» и достал зажигалку. Он очень боялся, что вода всё же каким-то образом могла попасть на зажигалку или ещё хуже в зажигалку, пока он сюда бежал. И успокоился он лишь тогда, когда снова крышка откинулась сама по себе, и из ей недр хлынул поток огня. Огонь так быстро полыхнул и с такой силой, что Денис отшатнулся от него, боясь быть обожжённым. Видимо, Нуклав плохо себя контролировал сейчас.
Огонь плясал на своём кургане, Денис молча сидел рядом и грелся. Больная нога всё ещё нещадно болела, но жар огня делал боль более терпимой. Наблюдая за тем, как горит костёр, Денис порадовался, что наспех смёл ещё несколько кучек поменьше. Теперь, когда основной курган становился меньше, он костылём подтаскивал к себе мусор из пластиковых бутылок, картонных коробок и старой жухлой листвы. Но всё же его беспокоило то, что Нуклав молчал. Хотя возможно, что в этой форме он просто не мог ни с кем разговаривать.
В воздухе витал запах расплавившегося пластика и ещё какого-то мусора. Денис расчихался.