— Мам, а ты не хочешь посмотреть, что тебе оставила бабушка? — Спросила я у нее, уже забывая о том, что буквально минуту назад, я была сердита.
— Потом посмотрю. Времени еще много. — Ответила она, улыбаясь мне и отправляясь на кухню, чтобы приготовить нам ужин, так как время уже позднее и на улице уже стемнело.
— Но мне почему-то кажется, что именно сейчас нужно ее открыть. А ужин и я смогу приготовить. — Начала говорить я, на что мама на меня с недоумением посмотрела. — Да не спалю я кухню, умею я готовить, наверное.
Еще минут пять моих уговоров, и домой зашел отец, который искал где припарковать наш автомобиль, и он подключился к уговорам. Мама сдалась, и мы все отправились в комнату родителей, ведь там уже была эта коробка. Папа ее вчера перенес из машины, но мама так и не рискнула ее открыть.
Наша квартира была намного меньше той, которая досталась папе в наследство и имела всего две комнаты, в одной жили родители, которая была больше, а в другой я, она была меньше. Кухня была так же небольшой, но большую часть времени мы проводили именно в ней, так как телевизор, единственный в доме, располагался прямо на холодильнике.
И вот мы всей семьей, стоим в родительской комнате, и смотрим на коробку, которая сиротливо стоит в углу комнаты. Ее открыть пока не решался ни кто.
— Давай, мам! — Пыталась подбодрить я ее, а мои руки уже сами тянулись, чтобы ее открыть.
Но она быстро взяла себя в руки и решительно подошла к данной коробке. Одним взмахом руки коробка раскрылась, являя нашему взору огромное количество упакованных колготок. Видно, что они новые, и судя по всему это капроновые колготки различной плотности. От того наверное и тяжелой она оказалась.
— Э…э… — Пыталась произнести хоть слова она, но так и не смогла.
— Там тоже, наверное, должно быть письмо. — Предположила я, так как уже двое из наследства получали письма, то я подумала, что и здесь должно быть. И стоило мне это произнести, как родители тут же кинулись перерывать колготки в коробке. Ну и я не отставала, тоже присоединилась, протиснувшись между коробкой и небольшим комодом. Присела и запустила свои ручки в сокровища.
Белый конверт нашелся не сразу, он находился на самом низу коробки, но когда мама его нашла и достала, она вместе с ним долго еще танцевала, показывая нам, что она нас опередила. Но время эйфории пролетело быстро и вернулось серьезное настроение, поэтому мы с отцом уселись на кровать, ожидая, когда раскроют конверт. Ждать долго не пришлось и вскоре мама уже доставала само письмо и еще какие-то бумажки, лежащие в нем. Когда она читала его, конечно же, не вслух, чтобы мы не знали о чем там написано, то ее глаза округлялись все больше и больше. И вот, на очередной строчке ее глаза достигли пика своего раскрытия, и мама произнесла:
— Не может быть!
— Что? Что случилось? — Обеспокоился мой отец, вставая с кровати и подходя к ней ближе.
— А-а-а! — Радостно закричала она, прыгая по комнате, и размахивая всеми теми листами, которые держала в руках.
— Что это с ней? — Обеспокоенно спросила я, видя, как мама начинает прыгать и кричать как сумасшедшая. Но ее фраза, которую она произнесла, расставила все по местам.
— У меня теперь есть своя машина! — Восторженно говорила она.
— Какая машина? — Да, да, я сегодня очень сильно удивляюсь, поэтому не сильно-то и понимаю, что же происходит.
— Вот! — Сообщила мама и протянула мне те самые листы, которые были дополнительно в письме. Я взяла их и начала рассматривать. А родители тем временем радовались без меня.
— Эм, а ничего что ее нужно забрать сегодня до двенадцати ночи. Это последний срок, иначе она потом уже не будет нашей. — Сообщила я им, когда увидела эту надпись в договоре. — А уже скоро почти восемь будет, у вас не так много времени осталось.
— Конечно, конечно. — Запричитала мама, которая вот уже как лет пять мечтает о своей собственной машине. Она и нам чуть ли не каждый день про машину говорила. А тут такое. — Собираемся и едем.
Я как могла, отговаривалась от этого мероприятия, так как очень сильно устала, но мама была непреклонна, и поэтому мы должны были всей семьей ехать за машиной. Спас меня, конечно же, от поездки звонок в дверь. Так как родительница была практически у входа, то она и открыла ее.
— Добрый вечер, Ирина Андреевна. — Проговорил из подъезда голос молодого человека.
— Ой, Егорушка. Проходи. Мы хотели уезжать уже, поедешь с нами? — И такой ласковый тон, вот в жизни бы не поверила, если бы сама не видела, как меняются родители при виде постороннего. Ведь буквально за минуту до его прихода, мама командным тоном гоняла нас с отцом, чтобы мы привели себя в порядок, и собирались уже выходить.