– Знаешь, Серафима, память очень ненадежный и избирательный механизм. Нам кажется, что мы помним пережитые события именно такими, каковыми они были. Но на самом деле, мы запоминаем лишь то, что хотим запомнить и в том объеме, в котором способны. Наши воспоминания – лишь вариация на тему произошедшего, спроектированная нашим мозгом и со временем искаженная. А потому, памяти нельзя доверять в той мере, в которой мы привыкли.
– Это и правда, и неправда одновременно, – не согласилась я с теорией Хасана. – Большинство людей не способны запоминать правду. Потому что где-то в глубине души они прекрасно осознают, что не смогут с этой правдой жить. А потому подсознание видоизменяет картинку, подстраивая её под требуемые параметры. Но есть и те, которым не нужно ничего, кроме правды.
– Ко вторым ты относишь себя, – небрежно усмехнулся Хасан.
– Моя голова изнутри похожа пыльный заброшенный библиотечный склад. Это не всегда весело, но иногда очень удобно.
– Тамир, – босс кивнул головой в сторону газеты, – такой же. Умник. С детства любил сыпать датами, делиться интересными фактами, напоминать людям о забытых делах и обещаниях. Так сказать, тыкал носом в собственные ошибки и указывал на оплошности.
– Просто душа компании, – мрачно сыронизировала я.
– Да, его мало кто любил еще в те времена, когда мы гоняли по улицам на старых великах, поднимая в воздух пыль. Но мне это его свойство характера даже нравилось, казалось забавным. Наверное, потому что я сам зачастую многое забывал. Но есть один день, который я запомнил с точностью до каждой секунды. Потому что тот день изменил все.
Глава 40
Хасан помолчал, явно собираясь с силами и начал:
– Все случилось через четыре года после того, как я, Тамир и Гаспар приехали в эту страну. Мы занимались разными делами, как ты понимаешь, редко законными. Начали с перекраски и сбыта украденных авто, затем начали брать заказы на конкретные модели. Поднакопив деньжат, решили выстроить собственное дело. Машины и автосервисы к тому времени уже порядком надоели, а потому мы прикупили ночной клуб. Вскоре эта покупка трансформировалась в целую сеть клубов. И это были уже не просто ночные заведения для танцулек, выпивки и потрахушек. Нет, мы предлагали новый формат – полный сервис. В наших клубах любой, даже самый специфический запрос клиента исполнялся максимально быстро и предельно качественно. Естественно, за очень большие деньги. К нам ходили такие клиенты, которых можно было увидеть на центральных телеканалах в прайм-тайм. Депутаты, чиновники высшего звена, крупные бизнесмены, актеры и даже те, кто со скорбным лицом любил вещать с трибун о добродетели и чистоте души. Мы росли, обрастали денежным «жирком» и запасались компроматами. Именно с помощью этих сведений, аккуратно хранящихся, Тамир и пришел вскорости к власти. Вначале это была незначительная должность в столичной мэрии. Вскоре он начал заведовать государственными закупками. Через два года Тамир уже был первым советником Министра Юстиции.
Хасан болезненно выдохнул и продолжил, старательно не глядя в мою сторону:
– В тот день я приехал к Тамиру, чтобы как раз отметить его повышение по службе. Он сидел на кухне за барной стойкой и в одиночестве попивал коньяк. Судя по полупустой бутылке, стоящей рядом, старый друг уже давно приступил к потчеванию собственных заслуг. Его круглое лицо имело нездоровый красноватый румянец, а глаза собрались у переносицы и глядели на мир осоловело. Мы поприветствовали друг друга, выпили за встречу, закусили и приступили к обсуждению насущных дел. Из нашего клубного бизнеса Тамир не вышел, просто передав мне основное управление. А сам ринулся исполнять свою давнюю мечту – пробиться к такой заветной и сладкой власти, пуская на это все имеющиеся ресурсы. Я был не против, хотя видел, что Тамир во многих ситуациях перегибает палку. Слишком давит там, где можно было бы договориться по-хорошему. Тратит огромные суммы на взятки и задабривание. Рискует не только собой, но и всеми нами, часто используя компроматы. Я видел, но ничего не пытался сделать. Несмотря на приобретенное им реноме молодого, но дерзкого и сообразительного политика с большими перспективами, а также внешнее преображение Тамира – дорогую стрижку, сшитый на заказ костюм, начищенные до зеркального блеска ботинки, в которых он теперь гордо, словно павлин вышагивал по Дому Правительства, для меня он оставался все тем же. Тощим пареньком, который забегал домой к моим родителям за стаканом компота в жаркий полдень. С которым мы жарили картошку на костре и по ночам пробирались тайком в соседний сад за яблоками. И это было моей ошибкой.