Глава 23
Мы с водителем «Тойоты» мило беседовали, обсуждая проблемы глобального потепления, когда телефон в моем кармане ожил. Даже не взглянув на экран я уже знала, кто звонит.
– Ответишь? – с мягкой улыбкой поинтересовался мой новый знакомый, представившийся Виктором, отреагировав на назойливое жужжание в моей куртке.
– Придется, – огорченно вздохнула я, и полезла за телефоном. – Вот и чего тебе неймется?
– Ты где? – зло, а потому отрывисто спросил Сашка.
– Сам знаешь, – раздраженно ответила я. – Это ведь твои ручные песики следуют за мной попятам. Кстати, ты бы приструнил их, а то оштрафуют. За несоблюдение правил выгула домашних питомцев.
Повисла напряженная пауза, во время которой, я была в этом уверена, Сашка призывал на помощь всех известных ему богов и богинь, чтобы не сорваться на ор. Обращение к небесным силам за помощью затянулось так надолго, что я уже собралась повесить трубку, как услышала требовательное:
– Зачем ты к нему села?
– Эээээ, – содержательно промычала я, – у него тачка крутая.
Вновь рекламная пауза, во время которой я рассматривала свои ногти, а Седой, судя по злобному пыхтению и звуку откупориваемой бутылки, усиленно пытался успокоиться.
– Возвращайся обратно, – приказали мне к тому моменту, когда телефон уже начал накаляться, а рука – уставать.
– Обратно – это куда? – любезно переспросила я.
– Обратно – это ко мне, – прорычали в ответ.
– Зачем? – сохраняла я всю ту же подчеркнутую вежливость, краем глаза отмечая, что водитель внимательно прислушивается к разговору. Так внимательно, что аж уши шевелились. Особенное усердие проявляло левое.
– Затем, что мужик, которого ты приволокла из больницы в прединсультном состоянии, наконец, смог с нами поговорить.
– Никого я не волокла – этим занимался Гоша, – не согласилась я. – Это во-первых. А во-вторых, нет у него инсульта, Глушко просто трус, каких поискать.
– Так или иначе, – оборвал мою гневную тираду Седой, – информация, предоставленная им, многое меняет.
– Например, что? – утомленно прикрыла я глаза рукой.
– Например то, что все трое были родственниками, – с легкими нотками торжества в голосе сообщил Седой. Сообщил то, что я и так знала уже давным-давно.
– Угу, – поспешила я развеяться его победное настроение, – братьями. Двоюродными. Я в курсе. Их матери – родные сестры. И ты бы узнал это еще месяц назад, если бы потрудился поинтересоваться их фамилиями в девичестве.
В трубке послышался еще один сдержанный вздох. Очень сдержанный. Максимально сдержанный, который сигнализировал о том, что мой драгоценный друг на грани срыва. Хорошо, что я в этот момент направлялась в другой конец города, хоть и собирая по пути все пробки. Но хотя бы в мою голову не запустят бутылкой бурбона.
– Я потрудился. И узнал. У них разные фамилии, Фима. Они даже росли в разных городах. Белова родилась здесь, в столице. Здесь же прожила всю жизнь, никуда надолго не уезжала. Глушко, как и её муж, родом из небольшого села, расположенного в ста пятидесяти километрах от города. Переехали после свадьбы, в поисках лучшей жизни. А Крылова вообще из другого региона. У неё здесь тетка одинокая жила, вот она к ней и прикатила после школы, в университет поступать.
– Я знаю, что по официальным документам они Антонова и Филатова, а Белова вообще никогда не меняла фамилию, – затараторила я. – Но, Сань, ты не меньше моего знаешь, как просто сделать фальшивые документы. Я говорила про их настоящие биографии. Я уверена, что все трое – родные сестры. Они похожи!
– Фима, – оборвал меня Седой, – мало ли кто на кого похож. Нельзя утверждать, что все похожие в мире люди родственники! Как они могут быть родными сестрами? Это не реально!
– Вполне реально, – не сдавалась я. – Они могли быть удочерены.
– Нет никаких сведений или документальных подтверждений этому.
– А их родители? – цеплялась я за последнюю ниточку.
– Умерли, – лаконично ответил Седой.
– У все троих? – удивилась я.
– Беловой больше шестидесяти, Глушко под полтинник, а Крылова в прошлом году отметила сорок пятый день рождения. В лучшем случае их родителям сейчас было бы лет восемьдесят.
– И что? Не такой уж это критический возраст.
– И все же, никого из старшего поколения уже не спросить – они все на том свете, – подвел итог Сашка.
Я огорченно простонала, откидываясь на сидение.
– И все же, кое в чем ты была права.
Я тут же подскочила на месте и возмущенно уставилась в пространство – мне показалось или я заметила искорки едва сдерживаемого смеха? Кто-то радуется моей неправоте.