Я злобно зашипела, как если бы на раскаленные угли попала вода. «Погоди, вот достану амулет и проедусь по твоей мерзкой водной сущности танком», — пообещала я.
Чувствуя, как подкашиваются ноги, я стиснула зубы и изо всех сил удерживая ускользающее сознание, упрямо прошла еще пару метров, чтобы рухнуть на чьи-то услужливо подставленные руки. Последнее, что я услышала перед тем, как отключиться было: «Помогите! Ей плохо!».
Приходила в себя я тяжело и медленно, периодически выныривая из беспамятства. Вот надо мной склонился какой-то парень, чья перепуганная мордашка с россыпью веснушек выглядела очень по-детски, так, словно он потерял маму в толпе. Я хотела улыбнуться и сказать что-то утешительное, но удержать тяжелые веки не смогла. Вскоре меня опять выдернули из темноты. На этот раз насильно, посредством легких пощечин и встряхивания за плечи. Открыв глаза, увидела склонившуюся надо мной голову Сашки с непривычно бледным лицом и взъерошенными волосами. Я хотела размахнуться и от всей души почесать этому наглецу челюсть кулаком, но сил не хватило даже на то, чтобы заговорить. Застонав, я шепотом, который и сама-то едва расслышала, произнесла:
— Амулет.
— Что? — встревоженно переспросил друг и наклонился вплотную к моему лицу, так, что я смогла рассмотреть мелкие морщинки вокруг его глаз. Надо же, а раньше я их не замечала.
— Дарина, — опять прошептала я.
— Ведьма? — с полуслова понял меня бывший напарник. — Что нужно?
— Амулет, — с трудом выдавила я из себя, едва шевеля пересохшими губами. — Она поймет.
А далее вновь темнота. В редкие моменты проблеска сознания я ощущала тряску и запах бензина. Глаза не открывала, но чувствовала, что укатана во что-то мягкое, а обе мои ладони сжимают чьи-то прохладные сухие руки. Поняв, что меня куда-то везут облегченно вздохнула, ведь чем дальше я буду от сагана, тем быстрее в теле восстановится естественное движение энергии.
Окончательно пришла в себя уже в доме Дарины. Обитель ведьмы я узнала сразу по специфическому травяному запаху и неповторимому в своей неудобности жуткому топчану, застеленному колючей пакостью, которую Дарина почему-то именует покрывалом.
— Оклемалась, — удовлетворенно заметил знакомый голос. Я повернула голову и встретилась взглядом с парой внимательных темно-карих, почти черных глаз. Ведьма по-доброму улыбнулась в ответ на мой невысказанный вопрос и легонько кивнула, указав в сторону и намекая на то, что мы не одни.
Я осмотрелась. В светлице ведьмы было как-то уж чересчур людно. За столом сидел злобно поглядывающий в мою сторону Сашка и яростно глотающий какую-то жидкость прямо из глиняного кувшина. Судя по хитрому взгляду Дарины, внутри была не просто вода. Может быть, успокоительный отвар? Это было бы хорошо, как раз именно то, что так не хватает моему другу.
У лестницы, ведущий на второй этаж ведьминского дома, облокотившись локтем о резные деревянные перила, стоял высокий темноволосый молодой парень лет двадцати пяти. Небрежно сунув руки в карманы камуфляжных штанов, он заинтересованно осматривался вокруг. Но что-то в его позе намекало на то, что чувствовал он себя здесь не уютно и оставался начеку, в любой момент готовый дать отпор. В противоположном углу стоял другой солдатик, по возрасту недалеко ушедший от первого. Короткие темно-русые волосы, открытое доброе лицо и дурашливый взгляд. Он не косился подозрительно, как первый, видимо, успел все разглядеть еще до того, как я проснулась. Этот парень всем своим видом демонстрировал небрежность и безмятежность, мол, он ко всему происходящему относится как к забавному приключению.
— Я словно оказался внутри фильма «Сонная лощина», — весело заявил парень из своего угла и схватил с подноса пучок трав, которые Дарина разложила там явно для сушки.
Знал бы ты, что с помощью вот этого самого пучка трав ведьма может тебя в ежика превратить, так бы не веселился, — отстраненно подумала я. — И смотрел, что в руки хватаешь.
И, судя по тому, как Дарина медленно и с явной угрозой обернулась к гостю, наши с ней мысли текли в одном направлении. То есть, ей тоже вдруг захотелось пополнить своё домашнее хозяйство еще одной милой животинкой.
Но вместо колдовства она просто молча подошла и отобрала травы. Причем с таким видом, что парнишка растерянно заморгал, а после отчетливо побледнев, столкнувшись со злобным взглядом Сашки.
Глухим смешком на эту немую сцену отозвался третий незнакомый мне персонаж, который находился возле двери. Крепкий, но не высокий. Ростом он значительно уступал всем присутствующим в комнате мужчинам, однако брал широтой плеч, которые смотрелись весьма внушительно, будучи упакованными в военную форму. И в отличии от двух других ребят, этот был блондином. Но не таким, как Сашка, шевелюра которого имела пепельно-русый оттенок. Нет, макушка третьего парня радовала цветом сливочного масла. Он не был альбиносом в привычном понимании этого слова, но его брови практически сливались с бледной кожей лица, а потому казалось, что их нет вовсе. Голубые глаза глядели весело и озорно, но не с насмешкой, а как-то очень по-доброму. И смотрел парень прямо на меня. Так, что я не смогла не улыбнуться в ответ.
Моя мимолетная улыбка не ускользнула от внимательного взгляда Сашки, который в этот момент с самым занятым видом собирался сделать очередной глоток из кувшина. Причем так, будто от этого зависела чья-то жизнь. Предполагаю, что моя, так как всего за несколько часов я умудрилась создать парню кучу проблем. И очень хорошо, что Дарина догадалась подсунуть ему успокоительный отвар. Не факт, что водичка с травками убережет меня от головомойки, но хотя бы сохранит саму голову. И меня подвергнут экзекуции с меньшим энтузиазмом.
Глава 8
— Очухалась, — медленно протянул Сашка и с громким стуком вернул кувшин на стол.
— А ты надеялся, что я ласты поклею? — откликнулась я и решительно села, чтобы тут же схватиться за спину.
— Ну, что опять? — сузив глаза до состояния щелочек прошипел друг.
— Спина, — простонала я. — Как-то не везет мне в последнее время с пробуждениями. Как ни проснусь, то обязательно с болью.
— Ты — ходячее недоразумение, — подвел итог Сашка и поднялся.
— Тогда верни это ходячее недоразумение туда, откуда приволок, — обиделась я и прикоснулась рукой к груди, пальцами нащупав под рубашкой кусочек металла, подвешенный на цепочку. Подняла взгляд на ведьму и благодарно улыбнулась. В ответ она лишь обреченно махнула рукой, мол, чего уж, носи, что с тобой, такой безголовой, поделать.
— Не дождешься, — изрек Сашка и пересек разделяющее нас пространство в два шага, что не удивительно при наличии таких длиннющих ног.
Нависнув надо мной несокрушимой горой, он уставился на мое лицо странным взглядом, природу которого я попыталась идентифицировать, но не смогла. Он зол? Раздражен? Разочарован? Все перечисленное вместе? Возможно, но было что-то еще. Что-то странное, что казалось знакомым, но каким-то ускользающим. Я никак не могла поймать эту мысль за хвост. Она вот уже который раз за последнее время мелькала где-то на границе сознания и тут же пропадала, как будто кто-то специально перенаправлял поток моих мыслей в другую сторону, не давая сосредоточится. И что-то во всем этом казалось подозрительно неестественным. Но исключительно в виде смутного неясного предчувствия, которое плавает где-то там, на глубине, давая понять, что оно здесь, оно рядом, но на глаза не показывается. Как чудовище, затаившееся на дне озера.
Но Сашка явно не испытывал мучений по поводу неясных интуитивных догадок, рожденных в туманных лабиринтах воспаленного мозга. Его мозг, в отличии моего, был чист, свеж и склонен к социопатии. А потому меня без лишних экивоков вздернули на ноги и, схватив за ворот рубашки, потащили на выход.
— Эй! — попыталась возмутиться я.
— Вот только попробуй меня сейчас выбесить, — заявил Сашка, не ослабевая хватки. Мне оставалось лишь шустрее перебирать ногами, пытаясь поспеть за его огромными шагами и при этом не грохнуться.