Еще месяц назад я бы смутилась, но теперь от своей собственной нечисти набралась наглости.
— Ты где ходишь, когда твою хозяйку похищают прямо из академии? — насупила брови и строго посмотрела на храна.
— Ух, ты! — обрадовался рогатик. — Настоящее похищение? Ох и досталось им, наверное, от демона! А ты можешь мне показать хоть одного? А?
— Кого? — опешила я.
— Как кого? Хитителя, конечно!
Я улыбнулась. Хорошо, что Вас появился.
— А ты чего одна? Твои все там! — он кивнул на дракона и демона, оживленно беседующих с Отисом.
— А меня не берут, — наябедничала я. — Сначала позвали помочь в одном деле, а сейчас вот забыли про меня. Нашли себе более сильного мага огня.
— Подожди-ка минутку. Сейчас я тут все разведаю.
Голос Васа пропал, и я вновь осталась одна, но соскучиться не успела.
— Радуйся, Лерка! Не справятся они тут без тебя, — сообщил хран.
— Это почему? — известие меня заинтересовало.
— Смотри, видишь, у стены прибор пылится? Черный такой.
Я видела, но ничего не понимала.
— Ты внимательно приглядись.
— Вас, не томи! — рассердилась я.
— Мне его приходилось видеть в действии. Он тогда был новенький, блестящий, но творил жуткие вещи. Один дракон его изобрел, кажется морской. Им, магам, лишь бы силы больше, а потом хоть трава не расти. А того не знают, откуда этот артефакт ту силу берет. — И Вас вздохнул, тяжело, надломлено.
— И откуда?
— Вырывает клочки из магического подпространства и вживляет в магов. Сама присмотрись. Только мы и майары можем увидеть всю картину.
— Куда смотреть? — шепотом спросила я.
— Хорошо бы вон в ту штуку, которую сейчас твой демон с человечишкой обсуждает.
Ну, в штуку, так в штуку. Я подошла к прибору и бесцеремонно подвинула Сеттара, улыбнувшись в ответ.
— Мне очень нужно.
Эммерс посторонился, а я пришла в ужас. Радужное полотно того, что одаренные называют магическим фоном, больше смахивало на старую половую тряпку. Дыры зияли повсюду, напоминая черные уродливые воронки.
— Бреши в поле обычным огнем не заштопаешь, тут тепло нужно особое, живое, потому что и магия — живая субстанция, — шептал на ухо хран.
— Вас, темных пятен так много. Разве я смогу их все удалить?
— Ты нет, а я смогу. Только магии мне чуток подкинешь, а если не хватит — у демона нашего возьмешь. Только сразу не соглашайся, поторгуйся. Главное, чтобы эту дрянь до винтиков разобрали, — подсказывал рогатик. — Эх, молодежь! Всему-то вас учить нужно!
Ничего, Снарки учатся быстро.
— Увидела что? — усмехнулся демон.
Ну-ну! Пошутить решил? Посмотрим, кто будет смеяться последним.
— Отис, может, вы все же озвучите вашу проблему? — и я впилась в старичка взглядом.
— Понимаете, леди, мы полагаем, что в мире назревает магический коллапс, — откашлявшись, ответил дед Рила.
— А почему он назревает? — спокойно гнула свою линию. Демон с драконом переглянулись и единым фронтом расположились за моей спиной.
Отис поник.
— Может быть, вы расскажете нам о том приборе, что стоит у стеночки? — я кивнула на ту штуку, которую показал хран.
— Вы знаете? — удивленно посмотрел на меня старичок.
— Догадываюсь. Это изобретение Хораса Юдо-Эниса, которое увеличивает магическую силу. Ведь так? Прибор у дракона когда-то украли человеческие маги. Видимо, он не хотел с ним расставаться, за что и был убит.
— Да, но все было несколько иначе. Это Хорас проводил жестокие эксперименты над нашими предками, и однажды они его убили, прихватив прибор, чтобы никто и никогда больше не мог им пользоваться. С тех пор он стоит здесь. Бывшие вассалы Хораса сюда пришли уже магами. Человеческая жизнь намного короче, чем у высших. И рождаемость у нас на уровне, поэтому сейчас так много магов среди людей. Примерно столетие назад мы изобрели прибор, с помощью которого стали наблюдать за магическим фоном нашего мира. Он истончается, а в некоторых местах — рвется. Артефакт не способен показать всю картину, но ее можно довольно точно просчитать. И если не восстановить нарушенный слой, то магия уйдет навсегда и от древних, и от людей, понимаете? — старичок с надеждой окинул нас взглядом.
Я понимала еще там, на Совете, когда Аланта рассказывала о машине отца. Но сегодня еще и увидела. Теперь мне неясно было одно:
— Скажите, Отис, а вы пытались все это рассказать моей матери до того, как она отказалась от дара, или сразу стали шантажировать отцом, которого ваши люди обманом взяли в плен?
— Ориан ваша матушка? — удивленно спросил старичок. — Так вот для кого были те подарки, что я каждый год передавал Гаю.