Мы же поселились в уединенном замке Сеттара, изредка выбираясь развеяться. Да, именно изредка. Ведь для счастья порой нужно так мало: у меня был мой демон, а у него — я, недоученный боевик, чудом выжившая майара и просто любящая его всем сердцем Лери.
Эпилог
Слава Малху, по традициям демонов молодые проходят обряд в одиночестве. Впрочем, нас уже давно благословили боги, поэтому церемония была лишь формальностью. И, тем не менее, на моем запястье красовалась изящная вязь, состоящая из крошечных язычков пламени. Примерно такая же — украшала руку Эммерса. Только гораздо шире, мощнее, ярче.
— Попалась! — хищно прищурился мой демон, едва мы оказались дома.
— Я бы с этим поспорила, — лукаво усмехнулась и показала мужу язык.
Ох, зря я это сделала! Зря!
Принимая в расчет его способность практически перетекать из одной точки комнаты в другую, у меня не было шансов убежать. Никаких. Абсолютно. Не-а.
И все же..
Я подобрала юбки, завизжала и бросилась наутек, а уже через несколько мгновений лежала распластанная на кровати. Надо мной же навис удивительно довольный Эммерс.
— Как не стыдно, леди дарк Сеттар, — покачал он головой. — Визжать для боевика недостойно!
Хмм…
— А для испуганной майары? — на всякий случай уточнила я.
— А у майары для визга нет никакого повода, — усмехнулся демон. — Она под защитой мужа.
Ну и кто из нас попался?
— Попалась, — повторил Эммерс. Ну и ладно, ну и попалась. Кстати, он мысли мои читает что ли? Надо бы уточнить…
Но мне не дали такой возможности, а потом не давали и не давали до самого утра, даря нежность, любовь и безграничное счастье.
Это было вчера, а сегодня давали! Давали прием в честь новобрачных в поместье Гая. Разумеется, все расходы взял на себя муж, и тогда я еще не знала, как подставляю отца. Кто мог предположить, что нас захотят поздравить два императора, многочисленные герцоги и прочие шишки.
— Прости меня! — Я нашла Гая на дальней веранде в его любимом плетеном кресле.
— Валери, — улыбнулся он. — Выходя замуж за принца, готовься встречать королей.
— Не думала, что их будет так много, — честно созналась я. — Мне бы вполне хватило и тебя.
— Я навсегда останусь твоим старым любящим отцом, моя девочка! — Гай обнял меня как в детстве, а я едва сдерживала слезы, потому что понимала, как раньше уже не будет. И он это понимал, и сейчас скупо, как воин, прощался с той старой жизнью.
Когда я отстранилась, его глаза подозрительно блестели, но Гай улыбался.
— Беги, Валери, сегодня твой день. А я пропущу стаканчик дугой с Атаназом. Исключительно за твое здоровье.
С дедом они сдружились крепко. Ледяной даже планировал перебраться в наше поместье на какое-то время. Вот и славно, будет, кому скрасить одинокие дни старого вояки.
— Дочь моя, — как всегда без приветствия начала Ориан. Близкими мы так и не стали, хотя по-своему я ее все же любила. — Мы привезли тебе столько эльфийских шелков, а ты влезла в это безвкусное платье.
Мать вернула себе магию почти сразу, и к ее огню добавился родительский лед, поэтому сейчас выглядели мы как ровесницы. Что касается платья, тут Ориан лукавила. Оно вполне соответствовало случаю. Просто ее раздражали подарки Гая, а он все так же старался досадить ей. Обычное соперничество.
— Вот ты где! — передо мной возник хран. Вас стал гладкий, холеный. Он сменил свою тунику на бархатный камзол и при каждом удобном случае смотрелся в зеркальце, которое однажды ему презентовал Сеттар.
— И тебе здравствуй, — кивнула я.
— Лерка, у тебя совесть есть? — продолжил свою мысль рогатик.
— Надо бы в карманах посмотреть, а что?
— Это был риторический вопрос! — оскорбился хран. — Вот скажи, ты счастлива?
Эк куда загнул.
— Допустим, — осторожно ответила я, ибо от Васа можно было ожидать чего угодно.
— Допустим… — передразнил он. — Не нужно этого стесняться. Если вы с демоном с утра до ночи друг друга лижете, значит, счастливы.
— К чему ты клонишь?
— У тебя есть демон, у демона — ты, у меня никого! — скупая слезинка появилась и тут же, зашипев, испарилась на наглых зенках рогатика.
— Присмотрел себе кого? — не то чтобы нам одного его было мало, но нельзя же лишать магическую сущность личной жизни.
— Присмотрел, — скорбно сообщил Вас и замолчал.
Я тоже держала паузу. Соблюдать тишину хран не умел и не любил.
— И ты должна мне помочь! — продолжил он свою мысль.