- Не ходи туда, - прошептал Белочка. - Тебе это не понравится.
- Я должен.
Решительно шагнув вперед, я вышел на дорогу. По-видимому, здесь были все жители деревни. Куча изуродованных расчлененных тел со следами пыток. Мужчины, женщины, старики и дети. Удивительно, но вид растерзанных тел не вызвал во мне никаких эмоций, кроме недоумения, зачем? Меня не затошнило, не повергло в ужас, не шокировала смерть стольких людей. На мгновение задумался, не означает ли это, что я уже не человек? Но потом вспомнил, как нынче выгляжу в зеркале, и отбросил глупые рассуждения о морали. Видимо я был плохим мальчиком, если мой бред перенес меня в тело кровожадного монстра, а не в тело того же Чета, например. Взгляд скользил вокруг, выхватывая жуткие картинки. Я же просто запоминал, чтобы потом предъявить счет и отмерить виновным наказание. Беременная женщина, выпотрошенная, словно рыба, маленький белокурый мальчик с разорванной грудной клеткой, обожженный дед с оторванными руками, еще одна девочка, мужчины, женщины, а на самом верху сваленных в кучу тел сидел младенец насаженный на острую палку. И ни одной души вокруг. Столько трупов и нет душ.
- Где души? - спросил я вслух.
- Здесь был проведен обряд темной магии, - с брезгливостью в голосе ответил Лис, - самый гнусный раздел, вызов демона-потрошителя. Они рассчитались душами за его услуги.
- Какое расточительство, - задумчиво проговорил Хаш, - отдать сорок пять душ за одну услугу! Для низшего хватило бы и двух.
- Кто это сделал? - жестко спросил я, поворачиваясь к эльфу.
- Не знаю, - пожал он плечами. - Они хорошо за собою прибрались.
И тут я ощутил чье-то присутствие, так как совсем недавно почувствовал пустоту на месте душ умерших крестьян. Каким-то приобретенным шестым демоническим чувством. Рядом шумно втянул воздух Геракл. Мы одновременно бросились к дымящемуся обгоревшему сараю, стоящему в стороне от дороги, но вбежал в сарай первым Гера. Через мгновение он выскочил оттуда, а следом за ним с грохотом обвалилась прогоревшая крыша. Инкуб прижимал к груди перепачканную золой и землей девочку в обгоревшем грязном платьице с дырами, сквозь которые выглядывало покрытое ожогами худое тельце. Ее волосы, наверное, когда-то были длинными и рыжими, но сейчас они торчали рваными горелыми клоками, не скрывая глубокой ссадины на затылке, вокруг которой запеклась черная кровь. Жизнь в ней едва теплилась. Вид умирающего ребенка переполнил сдерживаемую плотину в моей душе. Это была последняя капля. Я озверел. Все остатки моей человечности, поджав хвост, с воплями сбежали в самые глубокие слои сознания, а наружу, хрипя и наполняя меня ненавистью, выбралась мрачная, злобная, кровожадная сущность демона. Игры закончились. Балагур и бабник Вася отодвинулся, уступая место черту Солю. Я признал новую сущность и вдруг понял, что значит принадлежать к доминиону Власти, понял и принял. Отныне в моей воле карать и миловать, подчинять и уничтожать. Во мне заключен огромный потенциал, осталось только развить его, а для этого придется учиться. Но зато потом я смогу начинать и заканчивать войны, поглощать и порабощать души, давать им шанс на возрождение или уничтожать навечно. Мне суждено стать правой рукой Князя, его кнутом и пряником, судьей и палачом, как для демонов, так и для остальных разумных. Доволен ли я этим? А фиг его знает. Только вот как это воспримет Шура? Странно, почему эта мысль пришла мне в голову? Я перевел взгляд на девочку, испуганно вжавшуюся в инкуба. Что вы творите, люди, если ребенок ищет защиты у демона? Не в силах сдерживаться, я поднял лицо к небу и завопил, выплескивая злость, бессилие и ненависть, жажду крови и разрушения. Мне вторило шипение Белочки. Рядом громко матерился Хаш.
- Вы пугаете ребенка, придурки великовозрастные! - перед моими глазами, уперев руки в бока, появилась Амбец. - Вместо того, чтобы помочь ей, ты закатываешь истерику! Здоровый амбал, а ведешь себя как истеричная старая дева! Это ее зов привел тебя сюда, а ты даешь ей умереть! Баран безрогий!
И она, размахнувшись, двинула меня кулачком по носу. Ого-го! Кулачок с клюквинку, а удар - словно кувалдой огрела.
- Ай! - схватился я за нос. - Все, все, я взял себя в руки!
Парни, замолчав, непонимающе смотрели на придурка, разговаривающего с самим собой. Я уже понял, что кроме меня никто не видит и не слышит это маленькое недоразумение, мой персональный глюк по имени Амбец.
- Присоединись или умри! - пропищало едва слышно из объятий Геракла.
Мы с удивлением уставились на обгоревший клубок на руках инкуба.
- Присоединись или умри! Я хочу присоединиться.