Несколько недель ушло на то, чтобы я изучил это искусство. На Бали куда легче держать своих демонов на коротком поводке. Деймон ушел в глубокую спячку. Еще бы, после такого-то отрыва. Если бы не редкие, минутные провалы в памяти, которые не несли за собой прежних ужасных последствий, я бы считал себя полностью здоровым.
Но нет. Дракон спит, но это не значит, что он не проснется при малейшем шорохе.
— Опускайся, — тихо шепчет Итана. Напрягая мышцы всего тела, я медленно опускаю ноги. Сажусь на небольшом ковре, глядя этой мудрой женщине в глаза. Она старше меня. Ей около пятидесяти. Но выглядит она очень молодо — Итана самая известная на Бали предсказательница и целительница. Я ее не искал. Она меня нашла.
И да. Я ее трахаю. Хотя кто еще кого трахает. Я не уверен, что то, чем мы занимаемся можно назвать сексом… по крайней мере сексом и трахом, к которому я так привык.
Во время пустого секса один партнер истощает другого. Так говорила Итана. Выпивает до дна, желает получить что-то взамен. Мужчина хочет скорее кончить. Женщина каждый раз борется за оргазм особенно с неумелым любовником. Оба эгоисты. Когда партнеры любят друг друга, такой процесс еще можно назвать взаимополезным энергообменом, но когда это просто удовлетворение собственной похоти — издевательство над собственным телом.
Итана считает, что мне трудно это понять. Но уже после первого раза, как мы занялись тантрическим сексом, я понял что к чему. Это какой-то транс. Очищение.
Не думал, что скажу это, но это не похоть. Это взрыв не в теле, а в голове. Нет, скорее в духе. После такого я почувствовал, что смогу свернуть горы, и… это незабываемо.
К Итане я чувствовал глубокое уважение.
Даже сейчас, когда она сидит напротив меня абсолютно голая и женственная, и начинает глубоко дышать в унисон со мной, чтобы приступить к процессу, я не разглядываю ее тело. Посмотреть там есть на что. Я гляжу ей только в глаза.
Она учит меня спокойствию. Гармонии. Но это не значит, что я не выхожу из себя. Поэтому мне приходится так долго настраиваться каждый вечер. Днем я катаюсь на серфе, по вечерам влезаю в пьяные драки, думая о девочке, что находится за тысячи километров от меня. Мне пришлось отказаться от алкоголя из-за лекарств. Я выматываю себя, как могу, физически. Настолько, чтобы быть не в силах драться с Итаной.
Настолько, чтобы быть не в силах думать о Леа. Чтобы не искать с ней встреч, не возвращаться в штаты и не преследовать ее до конца дней. Это слишком опасно. Деймон может убить ее.
Я этого не вынесу.
Отпустить. Отпустить… вдох. Выдох.
Но я не могу отпустить. Все внутри меня рвется и тянется к Леа, и пусть это звучит отвратительно, учитывая, что я трахаю других женщин. Но мне плевать. Через мой член могут пройти сотни, тысячи женщин, но в сердце всегда будет только Леа. Первая любимая женщина и последняя.
Она моя жизнь. Я осознал это только сейчас, когда потерял и сломал ее. Может, Египет и гора таки пошли мне на пользу.
Каждый день мне приходиться бороться с самим собой. Между выбором. «Отпустить с миром, дать моей девочке быть счастливой с нормальным мужчиной» и «вернуть, привязать к себе, любить, оберегать, никогда не покидать. И никому не отдавать. НИКОМУ».
Когда по вечерам я заваливаюсь к Итане в хижину на берегу океана, она делает мне расслабляющий массаж, выискивая на теле специальные точки. Чертова ведьма.
Я погружаюсь в эйфорию, позволяя себе мельком все-таки взглянуть на Итану — длинные каштановые волосы и изрисованный хной лоб, руки, и все тело.
Она умеет держать на себе мое внимание. Околдовывает, но ненадолго.
В остальные дни, часы и минуты не проходит и мгновения, чтобы я не думал о Лейле.
В воспоминаниях о ней я не нуждаюсь. Она живет во мне. Всегда. Вечно.
И прекрасно осознав за эти месяцы скитаний, какой я ублюдок и мразь, все масштабы своей порочной души, я не могу отрицать, что впустил ее в свое сердце. Я люблю, Леа.
Люблю.
И я не знаю, нужна ли мне жизнь без нее.
Есть ли смысл?
В моем чулане стало по-божески за эти три с половиной года. Очень тесно, но чисто. Стены стали белые правда, как в психушке… но я не там, и на этом «спасибо».
Я сильная. Я справлюсь.
Просыпаясь утром, я каждый день обещаю себе, что вот сегодня начну новую жизнь. Без мыслей о Кае. Пока чищу зубы и умываюсь, почти держусь, думая о детках в приюте. А потом… вспоминаю Энджи. Сидящую у Кая на руках. Вспоминаю, как он был ласков с девочкой.